Дита мою просьбу подыграть приняла на «ура». Веселилась очень. А мне вот было не по себе, пока мы сидели на брёвнышке, ждали Дэна, и Дита пытала меня на предмет какого-нибудь «особенного» для него слова. Зачем? А чтоб ему неповадно было.

   Я и сказала про Русалочку. Сказала, что Дэн так называет свою нимфу, но не подозревает, что это я.

   – Ну-ну, – протянула Дита,и тут мы услышали, как Дэн вылез из палатки. Дита сразу начала целовать меня в шею, и я на несколько секунд застыла от неожиданности. Нет, мы это обсуждали, но одно дело обсуждать, а другое…

   Услышав шаги Дэна, я опомнилась, обняла её и даже попыталась улыбнуться… Не уверена, что вышло.

   Короткий диалог, во время которого я поминутно хотела встать и удрать, закончился совершенно бесславно – как только Дэн ушёл, я рассмеялась навзрыд от растерянности и безысходности.

   – Да ладно тебе, ладно… – шептала Дита, поглаживая меня по спине. И вот вроде она хотела меня утешить, но голос у неё был слишком довольный, чтобы я поверила. – Подумаешь, пошалили немного…

   Немного?.. Не знаю… Чебурек, я уже ничего не знаю!

   Может, надо было просто сказать, что я была у Диты, и всё?

   А вдруг он догадался?

   А вдруг я ему понравилась, как Саня-пацан?!

   Нет, не может быть!

   А вдруг может?! Иначе почему он вчера не рассказал Стасу правду?!

   Тогда почему он так восторженно ждёт свою Русалочку?!

   – Ы-ы-ы! – провыла я безутешно и за отсутствием носового платка почти по-мужски вытерлась рукавом. Вжилась совсем в образ…

   – Тише, деточка, не плачь, я куплю тебе калач, - пела окончательно развеселившаяся Дита, и мне захотелось ей треснуть.

   Но я не успела.

   – Что здесь происходит?

   Голос у Евы был настолько ледяной, что я моментально перестала плакать. А Диту так вообще сдуло с брёвнышка в неизвестном направлении.

   И со мной рядом села уже Ева.

   – Ну, мышка? Ты чего плачешь?