Гибкость, растяжка и возможность применить танцевальное движение как средство самообороны.

Я собираю всю силу, какую только могу, чтобы крутануться на месте, приземляясь на одну ногу, выбрасывая другую вперед так высоко, чтобы хватило ударить этого козла по роже. Я напрягаю ногу, чтобы удар был как можно тяжелее.

Я уже почти попала точно в цель, как вдруг вспомнила об обещании, что дала себе вчера вечером, сразу после того, как Оливер спас ту старушку.

Насилие порождает насилие.

Моя стопа замерла с нескольких сантиметрах от лица Адама.

Удара не было. Адам вытаращился на мою ногу, открывая рот. Его вопль, должно быть, слышит весь город. Он отбегает от меня.

Не ударила, но спугнула – так тоже сойдет. Оливер может мной гордиться.

Я слышу аплодисменты. В нескольких шагах от меня стоял Маркус. Он даже присвистнул.

– Напомни мне никогда тебя больше не злить. – Шутить вздумал? – Я уже было собрался начистить ему рожу, но ты и сама справилась. Я сражён.

– Где ты был? – Подхожу к нему.

– Были кое-какие дела в Майами. – Маркус пожимает плечами. – Семейный бизнес.

Я обхожу его, сердито фыркнув. Бизнес, значит? Ладненько.

– Куда это ты? – Маркус следует за мной.

– Домой.

– Подожди секунду, – он задержал меня, ухватившись за локоть. Я повернулась к нему лицом. – Я хочу тебе кое-что показать.

Он остановился, зажмурив глаза.

– Что? Прямо сейчас?

– Нет, вечером. – Его пальцы принялись массировать кожу на моей руке. Приятно. – Я заеду за тобой в восемь.

– Свидание? – спрашиваю я, улыбнувшись.

Но улыбка пропадает, когда я вижу, как мрачнеет Маркус. Скорее всего, нет, не свидание. Тогда что?