– Его не волнует то, что происходит вокруг него. Он заботится только о себе и своем удовольствии. Да, он красив. Маркус – магнит для девушек. Вот только, что с ними потом происходит, после того, как они надоедают ему?

– Вы знаете? – Я нахмурила брови.

– Нет, и это меня беспокоит. У вас ведь отношения, и я не знаю, к чему это может привести.

– Оливер, как вы узнали про «Подземелье»? Бывали там?

– Нет, – серьезно выдал Оливер. – Его… работницы постоянно проходят медицинское обследование.

– О-у, ничего себе. Так вы давно уже в курсе?

– С самого основания.

– Но вы продолжаете общаться с ними? Они были на званом ужине.

– Да, это проблема?

– Для меня нет, но Николас считает, что Дэвисы скрывают эту часть своего бизнеса, потому что с ними сразу оборвут контакты. Репутация дороже всего. Никто не захочет быть связан с теми, кто торгует сексом.

– Многие из тех, кто живет в этих домах, – Оливер направил руку в сторону соседних домов, – торгуют сексом.

– В смысле? Тоже бордели?

– Нет. Зачастую жены богатых мужчин – красивые куколки, которые продают свое тело. Они готовы ублажать своих старых и страшных, но неприлично богатых мужей, дабы купаться в роскоши. Разве это не то же самое? А эти мужчины? Чем они лучше тех, что открыто платят за сексуальные услуги? Я даже уверен, что многие из них – частые гости «Подземелья».

– То есть они лицемеры?

– Лицемерие не самый страшный их порок, – он устало вздохнул. – Но это все очень сложно. Ты выросла в другой среде. И слава Господу, не сталкивалась с подобными людьми раньше. Ты выросла неизбалованной, привычной к труду. Ты знаешь, что в мире не все дается так легко и просто. А достается лишь потом и кровью. В отличие от Маркуса. Он, возможно, до сих пор этого не понял.

– Но бордель – это все-таки…

– Это бизнес, – Оливер не дал мне договорить, – прежде всего. Я, естественно, не одобряю подобные вещи. Первое время я очень пристально наблюдал за самим заведением и девушками, что работают там. Но они спокойно живут, учатся, путешествуют. Если это их способ зарабатывать, то кто я такой, чтобы рассказывать им о морали. Если даже в «высшем» обществе про неё и не слыхивали.

* * *

Оливер ушел час назад, а я все еще сижу попой на теплом песке.