— Он не знал стыда, Ол. И правда был великолепен. Я сделала несколько фото.

Малькольм задохнулся от возмущения.

— Вообще-то это незаконно и я могу тебя засудить. Но если я хорошо получился, перешли их мне.

— Перешлю, дорогуша. А теперь расскажи про секс.

Тот факт, что Малькольм, обычно не скрывавший подробностей своей сексуальной жизни, просто закрыл глаза и улыбнулся, говорил о многом. Ань и Оливия обменялись долгими восхищенными взглядами.

— И это даже не самое лучшее. Он хочет снова меня увидеть. Сегодня. Свидание. Он употребил слово «свидание» сам, никто его не заставлял. — Он упал на матрас. — Он такой горячий. И забавный. И приятный. Милое, грязное животное.

Малькольм выглядел таким счастливым, что Оливия не смогла устоять: она проглотила комок, застрявший в горле с прошлой ночи, прыгнула на кровать рядом с ним и обняла своего друга так крепко, как только могла. Ань последовала ее примеру.

— Я так рада за тебя, Малькольм.

— Я тоже. — Голос Ань звучал глухо, она уткнулась ему в волосы.

— Я тоже рад за себя. Надеюсь, у него серьезные намерения. Помнишь, я говорил, что тренируюсь, чтобы взять золото? Ну так вот, Холден — платина.

— Тебе следует спросить Карлсена, Ол, — предложила Ань. — Знает ли он, какие у Холдена намерения.

Вероятно, в ближайшее время у нее не будет такой возможности.

— Так и сделаю.

Малькольм слегка подвинулся и повернулся к Оливии.

— Ты действительно уснула прошлой ночью? Или вы с Карлсеном праздновали, предаваясь распутству?

— Праздновали?

— Я сказал Холдену, что беспокоюсь за вас, и он ответил, что вы, наверное, празднуете. Что-то насчет финансирования Карлсена. Кстати, ты никогда не говорила, что Карлсен и Холден — лучшие друзья… А этой информацией стоило бы поделиться со своим соседом, он же основатель и самый активный участник фан-клуба Холдена Родригеса.

— Погоди. — Оливия села, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Финансирование… это то, которое было заморожено? Которое удерживал Стэнфорд?

— Может быть. Холден упомянул что-то о том, что декан факультета наконец-то пошел на попятный. Я пытался слушать внимательно, но разговоры о Карлсене меня совсем не возбуждают, без обид. Плюс я никак не мог насмотреться на глаза Холдена.