Ловлю ртом воздух. От возмущения у меня разве что пар из ушей не валит.
– Как же я мечтаю сдать экзамен по истории и больше с тобой не пересекаться! – в сердцах на повышенных тонах произношу я.
– Успокойся.
– Успокойся? – пыхчу, но, прежде чем успеваю послать его, он, как всегда, переигрывает меня:
– Просто представь, что это сон. – И вновь этот пронзительный взгляд и сверкающая ирония в глубине глаз. – Во сне ведь можно.
Едва не спотыкаюсь. Делаю несколько коротких вдохов, пытаясь всеми силами унять волнение. Я хочу спросить, что он имеет в виду, но не решаюсь. Все так запутанно. Знаю, что переспорить Маунтбеттена мне не под силу. Мне неуютно от его взгляда. Я опускаю голову, разрывая зрительный контакт.
* * *
В бассейне душно, пахнет хлоркой. Он такой огромный, каких я еще не видела.
– Олимпийский размер! – провозглашает Шнайдер и, поигрывая бровями, добавляет: – Я о бассейне. Восемнадцать метров в длину и четыре в глубину. – Он садится на корточки и вытаскивает бутылки одну за другой из своего, кажется, бездонного рюкзака. – Ваше величество, виски с колой? Водка с содовой? Быть может, чистый джин? Или же у вас игривое настроение для шампанского?
Маунтбеттен снимает жилет и, аккуратно сложив его, кладет на деревянный шезлонг у бассейна.
– Чистую колу, – отвечает он и начинает расстегивать пуговицы рубашки.
Я отворачиваюсь, когда замечаю оголенную мраморную кожу.
– Только не падай в обморок, стипендиатка, – смеется Бен и, пританцовывая, тоже начинает раздеваться.
Я замираю. Его торс. Веснушки на коже. Кровать с красным постельным бельем. Я смотрю на него во все глаза не моргая, пытаясь осознать, откуда подобные кадры появляются в моей голове.
– Только не надо таких восхищенных взглядов. – Он журит меня. – Иначе его королевская задница Маунтбеттен испепелит это старинное заведение. Мы же не хотим этого?
Бен подходит ко мне вплотную. Татуировка пожирателя смерти…
– Люси… – бормочу я.
Шнайдер врастает в пол, как мраморная статуя. Мышцы в плечах деревенеют.