– И «рад тебя видеть, чувак»? Что, черт возьми, это был за броманс?[22]
– Мы ходим на одну арену и в одну раздевалку. Часто видимся. Не придавай значения.
– Вы, ребята… друзья? – Мои глаза широко раскрыты, на лице расплывается улыбка.
– Не преувеличивай.
– Инди, пожалуйста, полюби меня, – скулит Рио, обнимая Инди.
– Рио. Нет, – смеется она, выпивая пятую порцию «Маргариты». – Ты еще ребенок. Я разрушу твою жизнь. Я сейчас разрушу чью угодно жизнь.
– Ты можешь разрушить мою жизнь. Меня это вполне устроит.
– Твой паренек сегодня немного безрассудный, – шепчу я Зандерсу, стоя с ним за столиком напротив Инди, Рио и моего брата.
– Он каждый вечер такой, – вздыхает Зандерс, прижимаясь своим плечом к моему. – Я пытался его научить, но он ничему так и не научился.
– Я думаю, его горячность – часть его обаяния. – Я прижимаюсь всем предплечьем к руке Зандерса, это единственная форма прикосновения, которую мы можем позволить себе публично, когда вокруг слишком много глаз.
Он приподнимается на локте, полностью поворачиваясь ко мне лицом и загораживая трех человек напротив нас.
– А в чем
– Твое обаяние?
– Угу.
– Ну, твоя скромность, очевидно.
– Очевидно.
– Твой огромный член, очевидно.
– Я вижу, мы покончили с сарказмом.