— Да, я бы согласилась… но если ты хочешь позвать кого-нибудь громогласного и смешного, тебе лучше обратиться к своей старой подруге Тыкве.

После возвращения в Джион я всюду натыкалась на следы Тыквы. Первое время каждый раз входя в окейю, я вспоминала ее стоящей у входа в день закрытия Джиона. Она низко поклонилась мне на прощание, как дочери окейи. Когда мы убирали в окейе, я не переставала думать о ней и представляла ее сидящей во внутреннем дворе и играющей на сямисэне. Пустое пространство выглядело очень тоскливо. Неужели прошло так много времени с тех пор, когда мы дружили девчонками. Думаю, я бы не вспоминала о наших отношениях с такой грустью, если бы Хацумомо не испортила нашу дружбу. Мое удочерение стало для нее последней каплей, поэтому я чувствовала себя в долгу перед Тыквой. Она делала мне только добро. Я должна найти какой-нибудь способ отблагодарить ее.

Как это ни странно, я не подумала о Тыкве, пока Мамеха не предложила ее кандидатуру. Я не сомневалась, что наша встреча будет не очень приятной, но успокаивала себя тем, что Тыкву обрадует возможность оказаться среди людей высшего круга, особенно после солдатских вечеринок. Правда, я преследовала другую цель — возобновить нашу дружбу.

Я практически ничего не знала о Тыкве, кроме того, что она вернулась в Джион, поэтому я пошла поговорить с Анти, несколько лет назад получившей от нее письмо. Выяснилось, в письме Тыква очень просилась в окейю, когда та откроется, говоря, что иначе ей будет сложно найти себе место. Анти не возражала, но Мама отказала, считая Тыкву плохим объектом для инвестирования.

— Она живет в очень бедной окейе в районе Ханами, — сказала мне Анти — Но не жалей ее и не приглашай в окейю. Мама не захочет ее видеть. Думаю, не имеет смысла даже разговаривать с ней об этом.

— Должна признаться, я никогда не представляла, что может произойти между мной и Тыквой…

— А между вами ничего и не произошло. Тыква проиграла, а ты выиграла. В любом случае, сейчас она неплохо живет. Американцам она очень нравится. Она грубая, ты же помнишь, и этим очень похожа на них.

В тот же вечер я пошла в район Ханами-чо и нашла окейю, о которой мне говорила Анти. Помните подругу Хацумомо Корин, окейя которой сгорела в самые тяжелые годы войны? Так вот, этот пожар повредил и окейю, в которой сейчас жила Тыква. Сильно обгорели стены с наружной стороны, а часть крыши сгорела полностью, и ее наспех залатали досками.

Молодая служанка проводила меня в приемную, пропитанную запахом сырого пепла, и вернулась через какое-то время с чашкой слабо заваренного чая. Прошло довольно много времени, прежде чем дверь открылась, и вошла Тыква. В полумраке комнаты я практически не видела ее лица, но встреча с ней всколыхнула во мне такие нежные чувства, что я подошла к ней и крепко обняла. Она же отошла на два шага и поклонилась мне так официально, словно я была Мамой. Меня очень поразило это.