— Поговорили… — сдавленным голосом и не сразу удается выговорить Максу. — Всего лишь… поговорили…

— С кем?

Он с равнодушным видом пожимает плечами. Но улыбка, сопровождающая этот жест, тем не менее разглаживает сведенное страдальческой гримасой лицо.

— Не все ли равно?

Меча тянется к телефону, стоящему у изголовья:

— Я вызову врача.

— Не надо мне никакого врача… — слабой рукой он перехватывает ее руку. — Я просто очень устал.

— Это были полицейские? — Ее тревога, кажется, относится не только к здоровью Макса. — Люди Соколова?

— Нет, не полиция. Пока что все келейно. По-домашнему.

— Сволочи!

Макс силится изобразить стоическую усмешку, но получается лишь какая-то обиженная гримаса.

— Ты поставь себя на их место. Мы сделали неверный ход.

— Как ты думаешь, они заявят о краже?

— У меня не создалось такого впечатления… — Он осторожно ощупывает ноющий живот. — Впрочем, хватило и иных впечатлений…

Меча смотрит на него, словно не понимая, о чем он. Потом кивает, нежно приглаживая его растрепанные седые волосы.

— Тебе доставили то, что я послал? — спрашивает он.

— Да, конечно. Это в надежном месте.

Нет ничего проще, думает Макс. Невинный на вид сверток попадает к портье Тициано Спадаро, а потом рассыльный приносит его в указанный номер мадам Мече Инсунса. Старый способ обделывать дела. Простой и верный.

— Твой сын знает об этом? О том, что я сделал?

— Лучше рассказать ему все по окончании матча. Хорхе хватает забот и с Ириной.