– Я подумал об Игнации Мышковском, Фадее и остальных, кто в течение многих месяцев полагал, будто ты юноша. А ведь у тебя есть все, что должно быть у женщины, – ответил Адам и игриво потрогал ее соски.

От его прикосновения она глубоко вздохнула, но тут же рассмеялась:

– Никто из них не видел меня без одежды. Но будь осторожен! Хоть я и прожила так долго среди мужчин, я все еще девственница. Говорят, что в первый раз бывает больно…

– Только если мужчина ведет себя слишком грубо. Но я, конечно же, не стану этого делать, – сказал Адам и игриво шлепнул ее по ягодицам.

Йоханна откинулась на подушки и посмотрела на него:

– Ты знаешь, что я люблю своего брата больше всех на свете?

Адам кивнул:

– Да, знаю.

– Но тебя я люблю еще больше, – продолжила Йоханна, и Адам поклялся себе сделать все, чтобы ее любовь к нему никогда не угасла.

Заключение

Заключение

Карл остановил коня и посмотрел на замок своего зятя.

– Похоже, его достроили, – сказал он Мундже, которая ехала в карете с открытым верхом.

Рядом с ней сидела их старшая дочь Элизабет. Ей было двенадцать, и она уже считала себя юной дамой. Четырнадцатилетний Йоханнес, как и его отец, восседал на великолепном жеребце – одном из потомков турецких лошадей.

– Кажется, нас заметили. Кто-то едет нам навстречу! – крикнул Йоханнес звонким мальчишеским голосом.

Несколько всадников покинули замок и направлялись к ним на полном скаку. Вскоре буланый конь опередил остальных. Его наездник был молод. На нем были гусарские доспехи с одним крылом на спине. Он помахал Карлу и его семье рукой и, засмеявшись, остановил коня:

– Дядя Карл, тетя Мунджа! Рад вас видеть!

– А нас ты видеть не рад? – обиженно спросила Элизабет.

Жемовит Османьский поклонился в седле, и сделал это так близко к карете, что орлиные перья на его крыле пощекотали нос его кузине.

– Эй, перестань! – воскликнула девочка.