Учитывая то, что роспись не будет торжественной, Киру удается выторговать регистрацию ровно через тридцать дней от момента подачи заявления. Из ЗАГСа выходим счастливыми, словно дети. Взявшись за руки, идем домой пешком. По дороге много смеемся и обсуждаем всякую ерунду.

– Ты когда-то думал, что в двадцать станешь женатым человеком? Думал?

– Не думал, конечно, – хрипло отзывается Бойка. – Тебе, блин, поэтому так весело? – грубовато фыркает и сам смеется.

– Прости… – хохочу вовсю. – Вспоминаю тебя в первый месяц после нашего знакомства и… – не могу сдержаться. – Как ты там меня называл? Личинка? Инфузория? М-м-м… Гремлинша?

– Центурион, бля… – щеки Кира становятся красными. – Прекращай.

– А теперь женой меня назвать хочешь, – воркочу дальше. – Ну, забавно же…

– Ни хрена забавного. Прекращай, сказал.

– Ни за что!

Бойка дергает меня в сторону и, наступая, крепко прижимает к себе. Упираясь лбом в мою переносицу, еще и взглядом берет в оцепление.

– Хочешь, чтобы я извинился? – спрашивает отрывисто. – Прости. Извини. Больше никогда. Я осел...

– Ш-ш-ш, – шиплю я, едва удается поймать баланс. – Я просто смеюсь, Кир… Не надо извиняться.

– Надо, – напирает он с привычным упрямством. Тем самым, когда кажется, границ не видит. Полагаясь лишь на свои ощущения, просто решительно валит к цели. – Тогда несмешно было.

– Ладно… – вздыхаю я. – Выговорись, Бойка.

– Ты прощаешь?

– Давно простила, разве это не очевидно?

Пытает взглядом так, что я понимаю – для него не очевидно.

– Ты тогда мечтал обо мне? – вопрос вырывается неожиданно для меня самой.

– Что? – конкретно теряется.

Бойка и мечты… Самой смешно. И все же уточняю:

– Ты как-то говорил, что с первой секунды в меня влюбился, – напоминаю я, и Кир немного отрешенно, но кивает. – Ты же уже тогда хотел быть со мной? Думал об этом? Мечтал, Бойка?