На следующее утро позвонила Мазарин:

– Я продала дом. И осталась в убытке. Но он был мне ненавистен.

Должно быть, ей было нелегко расстаться с таким ценным приобретением, которое при нормальном стечении обстоятельств могло бы доставить немало радости. Я подавила легкое сожаление оттого, что такая красивая вещь выскользнула у нее из рук.

– Dommage[13], – добавила она.

– Так будет лучше.

– Думаешь?

– Даже не сомневаюсь.

– Роуз, я рада, что ты моя подруга, – облегченно сказала она.

– Я тоже. – Мы задумались над этими приятными словами. В трубке слышались удары. – Ты где?

– В галерее. Мальчики устанавливают экспонаты. Ты обязательно должна приехать. У нас здесь выставка, посвященная влиянию мусора на человеческую психику. Ты будешь в восторге. Просто приезжай и взгляни.

Она словно сбросила гору с плеч. Я пообещала приехать в июне и записала дату в ежедневник. И еще рассказала ей новости о Сэме и Джилли.

– Природе ненавистна пустота, – заметила подруга.

Только я положила трубку, как кто-то замолотил во входную дверь. К моему удивлению, это был Сэм. Он был в шоке и задыхался.

– Мам, слава богу, что ты здесь. Не представляю, к кому еще пойти. Нужна твоя помощь. Мне только что позвонили из Бата, из больницы. Элис… судя по всему… я не могу поверить… она пыталась покончить с собой. Ее нашла уборщица и позвонила мне.

– Я только возьму сумку.

Его лицо посветлело:

– Правда, мам? Мне так нужна поддержка.

– Где ее родители?

– В Австралии, в отпуске. Они приедут только послезавтра. – Он провел ладонью по волосам. – Не могу представить, как там Элис одна.