Люди любят тебя, когда ты гонщик, и особенно, когда ты финишируешь первым.
Но моя любовь к отцу сильнее. Как и мамина.
Все мое тело вибрирует, когда очередная вереница машин пролетает мимо трибун по финишной прямой. Однако я не смотрю на трассу – слишком занят остатками своей голубой сахарной ваты. И размышлениями о том, что если я откушу хотя бы разок, отцу может ничего не достаться.
Ваты точно не хватит. Смотрю на монитор, который отображает количество предстоящих кругов – еще десять.
Ее
Облизываю губы – они липкие от растаявшего сахара. Может мне стоит пропустить пару кругов? Тогда все обойдется, и папа не узнает, как сильно я облажался с расчетами.
– Черт побери.
Я слышу это даже через наушники и поднимаю взгляд. Мама пятится, отходя от своего «счастливого» места. Гюнтер, парень, который говорит папе, что делать, очень злится.
Ему нравится кричать на папу и иногда швырять свои наушники.