– Боже, я всем устроила просто незабываемую ночь.

– Мы жутко перепугались за тебя. – Он протягивает ладонь, чтобы коснуться моей щеки, но я его останавливаю.

– Не надо, я сейчас противная на ощупь.

Меня не отпускает желание спрятаться под одеяло и разреветься. В ближайшую пару дней я даже не хочу смотреться в зеркало, поэтому мне не хочется, чтобы Сойер видел меня такой и помнил ощущение моей покрытой сыпью кожи.

– Тупица. – Несмотря на протесты, он касается моей щеки. – Самая красивая тупица из всех, что я видел.

– Спасибо, это самое романтичное, что я слышала в своей жизни.

– Твои парни из книг так не разговаривают?

– Нет, они же нормальные.

– Это который из них? Тот, что с холодным членом или который с горячим?

Усмехнувшись, я прикрываю глаза на несколько долгих секунд.

– Не хочу, чтобы ты видел меня такой.

– Ты красивая, Райлс. Всегда. И я не смогу найти в тебе изъянов, даже если очень захочу, слышишь?

Сойер говорит искренне и смотрит на меня с таким же восхищением, как и вчера вечером, когда только увидел меня в платье. Но от этого мне почему-то лишь сильнее хочется расплакаться.

Мой живот вдруг урчит, и мне кажется, что я не ела целую вечность.

– Готова позавтракать?

– Да, знаешь, я бы не отказалась от шоколадного пудинга.

– Кажется, идешь на поправку. А как насчет жирного бургера или горячих сэндвичей с сыром?

В ответ живот призывно урчит, отвечая за меня.

– Звучит идеально. И то и другое.

Улыбнувшись, Сойер намеренно целует меня в щеку, и я сжимаю в пальцах одеяло, борясь с желанием оттолкнуть его, чтобы спрятать лицо.