Джек подбирается вплотную и щипает Тыковку за бок, от чего тот охает и начинает пинаться в ответ. Гэри отодвигается, но на него успевает пролиться пиво.

– Долбоебы, – с теплом произносит тот и растирает пиво по штанине, – успокойтесь оба.

– Мы не сели, потому что деньгами не светили, – спокойно говорит Леон. Он с улыбкой наблюдает за их возней и в этот раз даже не жалуется на испорченный диван. – Легко поверить тебе, Гэри, что ты запчасти на помойке подбираешь. Особенно когда у тебя курица на обед в сумке и штаны из «Праймарка»[27].

– Это да, жили без размаха.

– Мы с Джеком еще и учились, – добавляет Леон. – А там не до веселья было.

– Еще бы, – смеется он и выпускает Тыковку из захвата, – сколько мы пахали. Какие шлюхи в шампанском? За рулем бы не уснуть.

Джек возвращается в кресло напротив дивана, нашаривая на полу свою бутылку. В комнате повисает тишина.

Они странно жили тогда. Вроде бы и бандиты, а все равно не как в фильмах. Днем учеба, вечером – работа. Как в «Макдоналдсе» подрабатывать, только чуть посложнее. И денег целое море, но тратить их было некуда и некогда.

Забавно, что началось все именно из-за денег. А потом втянулись, и это стало странной новой нормой. Джек не знает, в какой момент он начал работать, просто потому что была работа. Сейчас даже не верится, что тогда он не видел другого будущего. Вот же оно – их компания, братья, Нью-Йорк. Очень неплохое, к слову, вышло будущее.

– А еще мы не сели, потому что всегда выбирали друг друга, – продолжает в полной тишине Леон. – И когда дело принимало херовый оборот, никто из нас не сдал остальных. Ни разу.

Гэри задумчиво кивает: его часто таскали в участок. Наверное, чаще всех – гараж-то на виду.

– Помните «Альфа-Ромео»? – вдруг спрашивает Леон.

Они все, не сговариваясь, поворачиваются к нему: за семь лет он впервые упоминает ту ночь. После возвращения они всего раз проговорили произошедшее и свою легенду и больше не поднимали тему.

– Когда вопрос встал, мы или коп, Джек убил копа. Мы это не обсуждали, я знаю. Но, мне кажется, мы не сделали и другого.

Внутри все сжимается: зачем он? При парнях? Воспоминания снова накатывают разрушительной волной, и Джек отворачивается: им не нужно видеть, если он, как девчонка, заревет.

– Мы ни разу не сказали, что это было правильно, – вдруг поддерживает его Тыковка.

– Джек, – зовет Гэри, – тебя это парит?

– Ну… Что значит парит, – Джек поворачивается, собирая все силы в кулак, – я убил человека. Это теперь всегда со мной.

– Херово, – хмурится тот. – Но если тебе станет легче, я тоже считаю, что ты верно поступил. Это же я виноват, подобрал девчонку. Если бы не она, нам бы не пришлось с ним разбираться. И если бы ты не убил, это сделал бы я.