Его работа – оградить ее от синдиката, а не заставлять притворяться вещью на глазах у Бакстона. Леон с треском провалил задачу, дав ей полное право разорвать контракт на месте.

Внутри все почему-то сжимается от этой мысли, и осознание приходит одновременно с животным ужасом: его чувства движутся куда-то не туда. Так еще не было. Леон перебирает в голове своих последних нижних, представляя каждую на месте Зои. Да, возможно, он сделал бы то же самое, чтобы их защитить, хоть ни одна из них и не смогла бы подыграть и тем более подать эту идею, но ощущал бы себя по-другому.

Попрощавшись с Биллом – как можно после стольких лет работы в преступном синдикате оставаться добродушным увальнем? – Леон занимается их заселением. Слава богу, процесс происходит достаточно быстро, чтобы они оба не успели накрутить себя еще сильнее. Тишина в лобби отеля висит тяжелым покрывалом, и размеренное щелканье пальцев по клавиатуре не помогает.

Он проебался. Другого слова не подобрать – это слишком ярко описывает все, что сегодня произошло.

Леон забирает ключ-карты и возвращается к Зои.

– Мы в одном номере, – зачем-то произносит он, и получается до отвратного неуверенно.

– Логично, – спокойно отвечает она и поднимается.

В той же гробовой тишине они доходят до номера. Леон готовится к сложному разговору, но как только дверь за ним закрывается, Зои поворачивается к нему со счастливой улыбкой от уха до уха.

– Как у меня получилось? – спрашивает она. – Он же поверил, что я просто твой аксессуар?

– Что ты… – Леон даже теряет дар речи.

– Я сначала до смерти испугалась, потому что было похоже, будто нас везут убивать. Ну, скорее тебя, я бы выжила – пусть и в рабстве, у вас же торгуют людьми, да? Или только органами? Но когда этот дед назвал тебя крестником, я сразу все поняла. И подумала, если ты – менеджер американской ветви, то крестный отец – точно глава синдиката! Если что, ты не думай, я никому…

Леон опускает сумку на пол, делает пару шагов вперед и затыкает Зои поцелуем. Когда две тонких руки обхватывают его за талию, а губы в ответ становятся не менее агрессивными, чем его, мысли растворяются, как сахарная вата в воде.

К черту правила, сегодня было пережито достаточно, чтобы адреналин заменил им обоим кровь, и Леон подхватывает Зои на руки, давая обвить себя ногами. У него столько лет не было ванильного секса – но в их кусачих поцелуях и нет ничего такого. Этот выплеск – не слабость, а способ быстро снять стресс от утренних событий.

Нужна дюжина шагов до кровати, но расчет проваливается: Леон прижимает Зои к стене слишком резко. Она захватывает зубами его губу, шумно втягивая воздух через нос, и во рту появляется привкус крови.