– Хочу, чтобы ты видела, – произносит он, – как ты прекрасна.

Прохлада лезвия касается нежной кожи над косточкой бедра, и одним аккуратным движением Леон оставляет небольшой разрез, который тут же заполняется кровью. С другой стороны спустя секунду появляется такой же, абсолютно симметричный.

Тело, замершее было в ожидании игры, оживает новыми ощущениями. Когда пальцы Леона скользят между ее ног, распределяя смазку, а потом резким движением входят внутрь, удовольствие смешивается с ноющей болью порезов, и в лучшем в мире миксе нельзя выделить ведущую ноту – они равнозначны, как идеальные партнеры.

Быстрые агрессивные движения, прохлада лезвия, плашмя скользящего по изгибам ее тела, дыхание становится нужным только для того, чтобы сопровождать громкие стоны, которые вырываются наружу. Большой палец ложится на клитор, с силой надавливая, выбивая воздух из легких и едва не вынуждая ее совершить преступление.

Зои сдерживает подступивший оргазм, но не может наблюдать за тем, как кровь стекает по ее телу, – отвлекается на закушенную губу Леона, блеск его очков, прилипшие ко лбу седые пряди волос. Любимые морщинки между бровями становятся глубже, когда он сосредоточенно хмурится.

Он достает пальцы, и от неприятной пустоты Зои невольно хныкает, словно капризный ребенок, – но Леон ведь не может надолго оставить ее такой. Незаполненной. Неудовлетворенной. Неполной. Сейчас кажется, что без него просто нельзя существовать.

Пальцы растирают кровь по коже, смешивая ее со смазкой, и Леон поднимается, быстро целует Зои и кладет один из них ей на губы, а второй подносит к собственному рту. Они пробуют ее на вкус вместе, и, кажется, им обоим это нравится.

– Пожалуйста, – стонет Зои, и Леон прижимается к ее губам своими.

– Умоляй меня, принцесса, – шепчет он.

– Прошу, папочка, мне нужен твой член, – с готовностью отзывается она. – У меня там пусто.

– Принцесса любит чувствовать себя заполненной?

– Тобой. Только тобой.

– Повтори, – снова опускает пальцы к ее бедрам он.

– Только твоя шлюшка, – не отводит взгляда Зои, – и всегда принадлежала тебе.

Он грубо входит одним движением, но она настолько возбуждена, что и это становится великим благом. Их губы смыкаются, пока Леон набирает нужный темп, и от восторга Зои, которая не может пошевелиться, делает единственное, что ей доступно. Она кусается, стонет, держит зубами нижнюю губу Леона, уже даже не беспокоясь, оставит ли следы.

Отвечая на ее стоны своими, низкими и невыносимо возбуждающими, он отрывается от ее рта, чтобы опуститься с поцелуями к уху, шее, плечу. Леон входит жестко, растягивая ее, его движения становятся размашистыми, а у Зои в глазах все смешивается в чертову кашу.