Прижимая лед к челюсти, он слегка покачал головой и недоверчиво закатил глаза.
— На меня не нападали.
Его заверения меня не успокоили, черт побери, и с каждой секундой я злилась все сильнее. Я прикоснулась к его руке.
— Эйден, расскажи мне, что случилось.
— Ничего.
— Тогда ты сам себя избил?
Его фырканье сказало мне больше, чем слово «нет».
— Тогда... — я замолчала, не собираясь сдаваться.
— Я не хочу об этом говорить, — это я поняла с самого начала. Но я такая же упрямая, как и он.
И я не собиралась идти на попятную, потому что передо мной все признаки того, что он ввязался в драку с кем-то из своей команды, и это знак Апокалипсиса. Эйдену плевать на мнение своих коллег по команде, чтобы беспокоится о том, что они о нем думают.
Он на игре сказал, что в его жизни присутствуют лишь пара человек, чье мнение важно для него. И я знаю, он рассказал об этом не просто так. Именно это он и имел в виду.
С самой пятницы я прилагала все усилия, чтобы не думать об игре, на которую мы сходили. Или хотя бы о том, что он сказал мужу моей сестры или что он смотрел на Сьюзи так, будто хочет убить ее.
Потом он взял меня за руку и в молчании повел к машине, в то время как на его лице отражалась чистая злость, и воспоминания об этом прожигали дыру в моем сердце. А потом, пока мы сидели в моей машине, он произнес:
— Прости, что не поехал с тобой.
А я могла лишь сидеть там и хмуриться.
— Куда? В Эль-Пасо? — ответом стал лишь его кивок. — Все нормально, Здоровяк. Что было, то прошло, — я потянулась и положила свою руку на его. — Кстати, то, что ты постоял за меня, было очень мило.
Ну, я думаю это нечто больше, чем просто мило, но мои чувства, которые я думала, испытываю, лучше не озвучивать.
А потом Эйден просто сделал это — подался вперед и сжал зубы, его челюсть напряглась.