— Приду. Не уверена насчет Халка из-за его расписания, но я буду, — я улыбнулась ему. — Значит, увидимся. Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, Ванни, — сжав зубы, он посмотрел на Эйдена и снова протянул свою руку. — Было приятно познакомиться. Удачи в сезоне.

Здоровяк кивнул и пожал его руку.

— Спасибо. И тебе.

Я почти сразу ощутила дьявола. Как только обернулась, то сразу же заметила сестру и ее муженька-идиота. Будто мое тело запрограммировано чувствовать ее, когда она рядом. Так было всегда. Должно быть, это защитный инстинкт.

Очевидно, она тоже сразу нашла меня в толпе. На ее лице отразилась злость, губы скривились, пока она переводила свой взгляд с Эйдена на меня и обратно.

На десять сантиметров ниже меня и всего на два года старше, Сьюзи выглядела намного старше своего возраста, но это последствия наркотиков, употребления спиртного и просто того, что она жалкая сука. «Несчастье преждевременно состарило человека», — однажды сказала мне приемная мама. Она оказалась права.

Но я до сих пор не испытывала к своей старшей сестре никакой симпатии. Я верила в выбор. Мы выросли в одной среде, ходили в одну школу, и, как я думаю, у нас был одинаковый интеллект.

Но она всегда была грубой, злой, вредной, и в тринадцать она начала творить дерьмо, которое привело к еще большему глупому дерьму, пока она не оказалась похоронена под таким его количеством, что уже не смогла выбраться из него.

Никто не позаботится о тебе лучше, чем ты сам.

Собрав в себе всю свою взрослость, я сказала себе не быть милой. Да и не важно, как бы сильно я этого хотела, я не смогла бы быть милой. Так что я выдавила из себя:

— Привет, Сьюзи. Привет, Рики, — ей и ее наркоманской половинке, тому, кто оставил на мне синяки и чуть не получил за это по яйцам.

Как только эта мысль пронеслась в моей голове, большое тело рядом со мной застыло на месте. Мне не надо было смотреть на него, чтобы знать, что все его тело напряглось; я чувствовала это. Чувствовала его.

— Это он? — спросил Эйден тихим голосом, из-за чего у меня волосы на затылке встали дыбом.

— Кто? — хватило у меня тупости спросить.

— Парень, который оставил синяк на твоей руке.

Выражения «вот черт» на моем лице хватило ему, потому что когда я подумала об ответе — «да, это этот мудак» — мускул на лице Эйдена дернулся. И он исчез. Эти длинные ноги быстро преодолели пару метров между нами и Сьюзи.

Прежде чем я успела произнести хоть слово, сказать, что этот парень не стоит той энергии, которая нужна Эйдену, чтобы разозлиться, Виннипегская Стена подошел прямо к мужу моей сестры, останавливая мужчину ростом метр восемьдесят.