– Знаю, тебе не нравится об этом вспоминать. Мне тоже, но мы должны подумать о будущем.

– Роберто, нельзя ли просто остаться здесь? Мы так счастливы! У нас ведь достаточно денег?

– Да, но не на двадцать или тридцать лет подобной жизни. Подумай о Нико! Мы же хотим для него привилегий, которых были лишены в детстве. Как насчет возможности учиться в лучших школах? Путешествовать? В общем, рано или поздно мне придется вернуться к работе.

– Похоже, что так…

Роберто смотрел, как его жена пережевывает ягнятину гораздо тщательнее, чем необходимо.

– А ты? – осторожно поинтересовался он.

– А что я?

– Ты окончательно ушла со сцены?

– Может, да. А может, и нет.

– Розанна, – упрекнул он, – ты наверняка думала, хочешь ли продолжать петь!

– Нет. Сейчас меня беспокоит другое: пройдет ли у Нико сыпь и проснется ли он ночью. Все было так прекрасно, что я совсем не скучала по пению.

– Principessa, ты ведь понимаешь: если ты останешься здесь с Нико, нам придется разлучаться надолго.

– Знаю. Ты хочешь сказать, что я тоже могу возобновить карьеру, поскольку все равно должна буду следовать за тобой по всему миру.

– Cara, никто из нас не хочет разлуки! Я подумал, что надо попробовать найти компромисс. Ковент-Гарден – театр, где я теперь чувствую себя комфортнее всего. Я могу попросить Криса, чтобы бо́льшая часть моих выступлений проходила в Англии. Думаю, мы сможем жить здесь шесть месяцев в году.

– А остальные полгода будем проводить в отелях по всему земному шару? – Розанна глянула на Роберто. – Ты правда думаешь, это пойдет на пользу Нико?

– Многие дети так живут. Он еще совсем малыш, cara! И даже не поймет, где находится. Пока с ним мама, ему все равно. Мы можем останавливаться в апартаментах вместо отелей, если приедем куда-то надолго, – умолял Роберто.

– Но если я тоже возобновлю выступления, Нико не только окажется в незнакомых местах – за ним еще будет присматривать чужой человек.