Так что я просто ухмыляюсь и говорю:

– То есть ты нервничаешь из-за меня?

– Скорее ты действуешь мне на нервы.

– Но ты ко мне неравнодушна.

Она не пытается отрицать очевидное, ведь мы оба знаем, что это правда. Я не хочу пока отпускать ее, поэтому моя ладонь проникает под футболку и рассеянно поглаживает ее талию. Ее живот напрягается, как будто ей тяжело дышать. А когда мы смотрим друг на друга, в воздухе повисает явное напряжение.

– Помнишь тот раз в машине? – спрашиваю я.

Так я хочу заставить ее нервничать сильнее, но ее голос звучит спокойно.

– Я много чего наговорила. Например, что мне нравятся твои руки. И что я возбуждаюсь, когда представляю, как ты хватаешь меня за шею.

– А я сказал, что мне хочется попробовать заняться этим в душе.

– А мы всё еще не сделали ни того ни другого.

Все еще.

Вот теперь меня обуревает желание.

– А помнишь, что ты сказала мне, прежде чем выскочить из машины? – продолжаю я, пытаясь сохранять самообладание. Я не сдамся первым. Можно играть сколько угодно, но всему есть предел.

Ее взгляд снова опускается на мои губы, а когда поднимается к глазам, она улыбается, словно знает, что у меня на уме.

– Намекаешь на то, что я должна была поцеловать тебя?

– Мы бы сразу перешли к самому интересному.

– Но поскольку я этого не сделала, ты оставишь меня в покое. Так, значит? Ты хочешь сказать, что я упустила свой шанс?

Я колеблюсь. Таков был первоначальный план, но по какой-то причине все идет не так, как я хотел.

– В следующий раз отбрось свою гордость, – отвечаю я, и она с трудом прячет улыбку, а затем отталкивает меня. Я не удерживаю ее, потому что не понимаю, как себя вести. Майя встает.