Лиам поднимает взгляд.

– Ты правда так думаешь?

– Не знаю. Наверное, однажды мы это выясним.

Это «однажды» кажется таким далеким, что все больше и больше напоминает прощание. Мне хочется подойти и обнять его. Мы оба плачем. И я никогда еще не видела Лиама, веселого парня, который вечно шутит, чтобы поднять другим настроение, таким разбитым. Как обычно, это моя вина. Но от одной мысли о том, чтобы прикоснуться к нему прямо сейчас, мои легкие сжимаются.

Лиам отворачивается, и у меня замирает сердце. Мне кажется, что сейчас он уйдет, больше ничего не сказав, но потом он снова поворачивается.

– Я ведь тебе нравлюсь? – Я напрягаюсь, и он колеблется, прежде чем продолжить. – То есть даже если ты не… даже если ты не влюблена в меня…

– Да, – торопливо перебиваю я, – да, конечно.

«Скажи ему, что он важен для тебя».

«Попроси его остаться».

«Признайся в том, что ты чувствуешь».

– Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала, – продолжает Лиам. Я вижу по его глазам, как ему тяжело. – Для меня это впервые, и… Я не знаю, сколько времени мне понадобится, чтобы справиться с этим. Единственное, что я знаю, – это то, что я не могу больше видеть тебя каждый день.

Узел в груди становится все туже. Я киваю, хотя это дается мне с трудом.

– Я заберу свои вещи из твоего дома.

– С тобой все будет в порядке?

Несмотря ни на что, он по-прежнему переживает за меня, и я чувствую жжение в груди. Внутри все горит.

– Да, – отвечаю я, стараясь говорить спокойно. – У меня есть Лиза и… и, кажется, Эван.

– И у тебя есть ты, – напоминает Лиам, глядя мне в глаза.

– Да, у меня есть я.

«Не уходи, не уходи, не уходи».

Мы снова смотрим друг на друга. Я вспоминаю обо всем, что нас связывало, и на глаза вновь наворачиваются слезы. Лиам разворачивается и идет к машине. А я обхватываю себя руками, чтобы убедиться, что все еще цела.