– Теперь ты можешь быть честной. Я знаю, что тебе плохо.

Я напрягаюсь. Конечно, мне плохо. Мне кажется, будто у меня из груди вырвали сердце. И поэтому говорить об этом гораздо сложнее.

Я крепче сжимаю руль и отвожу взгляд.

– Я переживу, – отвечаю я. Другого выбора у меня нет.

Лиза берет меня за руку.

– Мы пройдем через это вместе, – поправляет она меня. – Ты не должна справляться с этим в одиночку, Майя. Как и со всем остальным. Ты знаешь это.

Лиам ответил мне то же самое несколько дней назад, когда я рассказала ему о своих шрамах. Вчера вечером он хотел поддержать меня, как всегда, а я оттолкнула его, потому что привыкла так делать. Я и с Лизой так поступала. Много раз. Я настолько боюсь быть преданной, что замыкаюсь в себе и не замечаю, как сильно это задевает других.

Я не хочу быть жестокой с теми, кто меня окружает.

Они этого не заслуживают.

– Мне нужна помощь профессионала, – говорю я, не глядя на подругу. Слова даются мне с трудом. – Я думаю… это поможет.

Я не могу даже посмотреть на Лизу. Боюсь, что она осудит меня или посчитает это нелепым, но Лиза просто сжимает мою руку и ободряюще улыбается.

– Моя тетя – психолог. У нее есть контакты. Я могу попросить ее кого-то порекомендовать, если хочешь. И договориться, чтобы тебя приняли как можно скорее.

С моих плеч словно груз свалился.

– Большое спасибо, Лиза.

– Не за что, – отвечает она. – Для этого и существуют подруги. Чтобы поддерживать друг друга.

С этими словами она обнимает меня. Это как раз то, что мне нужно, и, хотя в машине тесно, ее объятие так меня утешает, что я с трудом удерживаюсь от слез. Сейчас я чувствую себя уязвимой, но мне совсем не страшно. Только больно видеть, что ей грустно из-за меня.

– Ты просто чудо, – говорю я, и Лиза улыбается мне.

– Я знаю. – Отстранившись, она вытирает мои слезы большим пальцем. Это очень заботливый жест. – Ты уверена, что хочешь вернуться домой одна?

Я киваю.

– Через полчаса мне надо быть на работе.