– Я никогда не встречал таких, как ты, солнышко, – бормочет он. – Ты, мать твою, просто… нерушима.

Я ухмыляюсь, ведь только Мэлис мог сказать нечто подобное и сделать так, чтобы это прозвучало как настоящий комплимент.

Он снимает меня со своего члена и ставит на ноги, и у меня подкашиваются ноги, а все тело становится похожим на желе. Но Рэнсом уже рядом, подходит и заключает меня в объятия, крепко прижимает к себе и смотрит на меня сверху вниз.

– Я не стану обращать внимания на твои слова, – говорит он мне, и в его глазах светятся тепло и веселье. – Потому что все мы знаем, что обещания, данные во время секса, не считаются. Но, черт возьми, красавица, я и правда хочу когда-нибудь трахнуть твою идеальную попку.

И я снова возбуждаюсь, воображение разыгрывается не на шутку, когда я смотрю на его великолепное лицо. Меня пугает мысль об анальном сексе, но когда я думаю о том, чтобы позволить ему овладеть мной и там, желудок сжимается скорее от волнения, нежели от страха.

– Я сказала правду, – шепчу я. – Когда-нибудь… я хочу, чтобы это произошло.

Рэнсом улыбается, кладет ладонь мне на затылок и целует, жадно и игриво.

– Есть еще кое-что, чего я хочу прямо сейчас, – говорит он мне, когда мы отстраняемся.

– Что же?

– Наклонись, – говорит он. – И обхвати себя за лодыжки.

Я бледнею от этой команды, сердце бешено колотится о ребра. Звучит ужасно непристойно и неправильно, но я не могу отрицать, что это заставляет мою киску пульсировать. А затяжное удовольствие от первого оргазма сливается с новой жаждой, вызванной словами Рэнсома.

– Тебе нравится пошлость, солнышко, – растягивает слова Мэлис, стоящий неподалеку, и в его голосе звучит мрачное удивление. – Не притворяйся, будто это не так. Мы знаем тебя, помнишь? Возможно, мы единственные три человека в мире, которые знают тебя настоящую.

Я прикусываю губу, щеки горят, но он прав. Они увидели во мне ту сторону, которую я никогда никому не показывала, и я позволила себе быть с ними совершенно раскованной.

Так что теперь нет причин сдерживаться.

Тяжело дыша, я медленно отворачиваюсь от братьев. Затем наклоняюсь, неловко хватаясь за лодыжки. Мне немного трудно сохранять равновесие, особенно с трясущимися ногами, и в таком положении я совершенно беззащитна. Платье задирается, обнажая задницу.

Не удовлетворившись этим, Рэнсом приподнимает ее еще выше, желая убедиться, что от них ничего не скрыто. Моя вагина полностью выставлена напоказ, и я уверена, она выглядит набухшей от члена Мэлиса, с сочащейся из нее спермой.

– Охрененно красивая, – бормочет Рэнсом почти благоговейно. – Хотел бы я, чтобы ты увидела себя, ангел. Ты выглядишь божественно, стоя вот так.