— Не нужно говорить, — Роман наконец повернулся ко мне. — Достаточно твоего взгляда побитой собаки. Весь вечер ты выглядела так, будто мечтаешь сбежать.

Я сглотнула ком в горле:

— Это неправда. Я была...

— Ты была отвратительна, — тихо произнес он, и от этого тона у меня по спине пробежал холодок. — Уставилась на мужа Татьяны, как девочка-подросток. Ты думаешь, я слепой?

— Что?! Я даже не...

Машина остановилась у ворот нашего дома. Водитель невозмутимо смотрел вперед, делая вид, что не слышит разговора.

— Приехали, — сухо констатировал Роман и вышел, не дожидаясь меня…

Я поднялась в спальню, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Медленно сняла серьги, отстегнула колье, стараясь не делать резких движений. Роман наблюдал за мной, как кобра за мышью, сидя в кресле у окна. На журнальном столике перед ним стоял бокал с виски.

— Иногда мне кажется, — произнес он задумчиво, — что ты забываешь, кому ты обязана всем этим, — он обвел рукой комнату. — Кто дал тебе эту жизнь.

— Я помню, — тихо ответила я. — И благодарна.

— Благодарна? — он усмехнулся. — А по тебе не скажешь. Строишь из себя жертву перед старыми подругами.

— Я не строила...

Он поднялся одним резким движением, и я невольно отшатнулась. Роман мгновенно оказался рядом, его пальцы сомкнулись вокруг моего запястья.

— Не перебивай. Меня, — процедил он. — Никогда. Не перебивай.

— Прости, — прошептала я, чувствуя, как его пальцы сдавливают все сильнее. — Я не хотела...

Его свободная рука взметнулась, и я зажмурилась в ожидании удара. Но Роман лишь заправил прядь моих волос за ухо жестом, который со стороны мог показаться нежным.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — его голос звучал почти ласково, но пальцы на моём запястье сжались ещё сильнее.

Я открыла глаза и встретилась с его взглядом. Холодным, оценивающим.

— Ты должна понимать, — медленно произнес он, — что я могу дать тебе всё. И могу всё забрать.

Его ладонь скользнула по моей щеке, шее, плечу и резко сдернула тонкую бретельку платья. Я вздрогнула, но не отстранилась. Страх сковал мое тело, делая безвольной куклой в его руках.