Дерьмо. Он буквально разъярен, и эта дурацкая неспособность высказать свои мысли вслух, когда он находился рядом и злился на меня, дали о себе знать. Я начала искать слова в свою защиту, и тут вмешалась Мэгги.

– Просто заткнись и слушай, – сказала она. – Я посажу ее в свою машину и сама отвезу в аэропорт, если ты и дальше будешь вести себя как безумный медведь с петардой в заднице.

Это привлекло внимание Броуди. Сомневаюсь, что Мэгги часто так с ним разговаривала. Или вообще когда-либо.

Он отступил, провел рукой по волосам и перевел дыхание. Затем бросил на стоящую между нами Мэгги мрачный взгляд.

– Я просто… выйди на некоторое время. Не торопись. – Она бросила на меня взгляд и указала на свой телефон, что, как я поняла, означало: «Напиши мне, если тебя нужно будет подвезти до аэропорта».

Затем она исчезла.

Броуди сбросил куртку, провел рукой по лицу и сел рядом со мной на диван.

– Нам нужно поговорить, – тихо сказала я.

– Да, – сказал он, и его синие глаза сосредоточились на моих. Он взял меня за руку и крепко прижал к своему бедру. – Итак, начинай.

Я заговорила.

Я рассказала ему все.

И начала с самого начала.

Я рассказала ему о том, что чувствовала после смерти мамы. Я рассказала ему о том, насколько сокрушительной была тяжесть потери ее после смерти отца. О темном отчаянии и бессилии, которые я испытывала.

Я рассказала ему, каково это – быть младшей сестрой, хорошей девочкой, всегда следовать чужим правилам, делать все возможное, чтобы все улыбались, в то время как я чувствовала, что умираю изнутри.

Я рассказала ему, каково это – чувствовать заботу и покровительство моего брата, и Джуда, и Зейна, и всех друзей моего брата, с которыми я росла. Его самого, Броуди.

И Сета.