Я сунул телефон в карман шорт и подошел к стеклянному холодильнику, в котором хранились напитки. Он был заполнен импортным пивом, газировкой и экзотическим соками. Шампанским, розовым и белым вином. Я схватил банку пива и пару бутылок воды с нижней полки, затем выпрямился.

– О, да.

Не успели слова слететь с чьих-то губ, как его руки схватили меня и сжали. Бутылки упали на пол. Я развернулся, схватил засранца за воротник и прижал его к стене рядом с дверным проемом. Врезав кулаком в лицо, я продолжал наносить удары, настолько ослепленный яростью, что не мог ничего толком разглядеть, не говоря уже о том, чтобы остановиться и подумать о своих действиях.

– Броуди! Прекрати. Что ты творишь? – Шайло схватила меня руку, пытаясь оттащить от парня. – Отпусти его, Броуди.

Ее голос наконец достиг моих ушей, и, дернув за руку, она оттолкнула меня от парня.

– Что за фигня? – прорычал парень, вытирая окровавленную губу тыльной стороной ладони. – Он твой друг? – спросил тот Шайло.

– Да. Он… – ответила она тихим, неуверенным голосом, словно не верила своим словам. – Боже, Кевин, мне так жаль. Ты в порядке?

– За что ты извиняешься? Не ты только что разукрашивала мое лицо. – Он прищурился, глядя на меня.

Я стиснул зубы и попытался вдохнуть через нос, но никак не получалось набрать в легкие достаточно воздуха. У меня скрутило живот, и если я сейчас же не уберусь из кухни, то точно сойду с ума. Я протиснулся мимо Шайло, даже не взглянув на засранца, и вышел из комнаты.

Шайло погналась за мной, схватив за руку, пытаясь остановить.

– Броуди… что случилось?

Я покачал головой и, высвободившись из ее хватки, зашагал прочь. Мне нужно было побыть немного одному. Стены давили на меня. Выйдя на улицу, я схватил ключи со столика рядом с шезлонгом и направился обратно тем же путем мимо Шайло, пока не вышел через парадную дверь. Она погналась за мной и снова схватила за руку.

– Ради всего святого. Мне нужно побыть одному, – процедил я сквозь зубы.

– Просто помоги мне понять, что произошло.

Да пошло все к черту. Я не мог произнести ни слова. Я даже не мог смотреть ей в лицо, не желая видеть на нем боль и разочарование.

Я забрался в машину и захлопнул дверцу. Затем уехал, оставив ее стоять одну.

Я ехал так быстро, как только мог, всеми силами стараясь убежать от воспоминаний. Я открыл окна и пытался заглушить шум в голове громкой музыкой. Жаль, что это не сработало.

Я вернулся домой почти в полночь. Шайло сидела на балконе с бокалом вина в руке, ее силуэт вырисовывался в лунном свете. Встав у открытых французских дверей, я смотрел на залитое луной море.