Франция. Париж.

После очередного выступления мою гримерку заполонили незнакомые лица. Здесь был и Вернер Вайснер, ликующий от нашего совместного успеха, часть музыкантов из оркестра с поднятыми вверх бокалами с шампанским, толпа девушек, цепляющихся за меня. Все эти люди собрались вокруг меня, кричали, аплодировали мне, словно я был божеством. Вернер Вайснер заставил меня забраться на стол, подбадривая окружающих поднять бокалы. Я изобразил улыбку.

– Даже не надейся, что я отпущу тебя, малыш! – кричал Вайснер. – Ты мой! Мой шедевр! Мы с тобой сокрушим весь мир! Даже не думай покинуть меня! Ты и я, мы теперь только вместе!

Я не хочу! Отпусти меня! Я был в золотой клетке. Я не мог вдохнуть полной грудью. Я хотел спуститься с этого стола, чувствуя себя неуютно, но все эти шумные люди обступили меня таким плотным кольцом, что мне некуда было встать. Девушки снова и снова тянули ко мне руки. Я все больше злился. В какой-то момент мой мозг взорвался. Во мне словно включили прожектор. Перед моими глазами появилась сцена из прошлого: такое же море галдящих тел, цветные лазеры и такое же ощущение гнева, как и сейчас. Перед моими глазами возникла картина, на которой Ден целует какую-то девушку, обмякшую в его руках. Яну. Ден целует Яну. В моей голове возник когнитивный диссонанс, ломая мой мозг. Если все убеждали, что Яна моя возлюбленная, то какого черта она целовалась с Деном?! В ушах застучала кровь. Я зажмурился от этого видения. Как понять, было ли это реальное воспоминание из моей памяти или просто игра воображения? Меня снова захлестнули непонятные эмоции. Я оказался на самой высокой точке американских горок, за секунду до того, как рухнуть вниз.

– Яна! – закричал я, сам не понимая, что кричал.

Внезапно комната начала вращаться перед моими глазами. Я отшатнулся в сторону и упал со стола прямо в чьи-то протянутые руки.

– Я хочу домой, – прошептал я, а затем наступила темнота.

Я очнулся на заднем сиденье в лимузине с пульсирующей болью в висках. Напротив меня сидел Вайснер, глядя на меня внимательным взглядом.

– Куда мы едем? – спросил я.

– Я везу тебя в твою квартиру. А утром мы вылетаем в Лос-Анжелес.

– Сколько концертов мне еще осталось отыграть? – спросил я. До конца моего турне оставалось два месяца.

– Двенадцать, малыш. Но я подумываю добавить еще три.

Тут он протянул мне какие-то бумаги. Я сразу узнал их. Это был новый контракт.

– Подпиши его. Мы с тобой должны двигаться дальше. У нас здорово получается. Мы уже совсем скоро можем начать запись второго альбома, – я отчетливо увидел, как глаза Вайснера блеснули.