Значит, встречи не будет. Мое сердце сжалось.

Гедеон

Заметив за кулисами Вернера, я подбежал к нему. Был небольшой перерыв. Обычно продюсер редко бывал за кулисами, но в последнее время караулил меня как сторожевой пес.

– Я надеюсь, что ты уже подготовил дополнительное соглашение, – бросил я ему.

– Иди на сцену, малыш.

Я прочитал в его взгляде, что он меня не отпустит. Будь проклят тот день, когда я в порыве поставил свою подпись на его контракте.

– Сделай шоу, – Вайснер натянул на губы противную улыбку.

О, не сомневайся. Это шоу будет самым запоминающимся. Ты его долго не забудешь.

Я не мог дождаться, когда прозвучит последняя песня. Зрители получили свою порцию эйфории. Я дал им все, что мог дать. Я спел все, что было запланировано по программе Вайснера. Спел так, что вложил всю душу даже в эти песни, хотя всегда считал, что в них моей души никак быть не может.

Потому что моя душа жила совсем в другой мелодии. Той, которая вернула меня к жизни.

Я схватился за микрофон и подошел к самому краю сцены, вглядываясь во толпу.

– Спасибо, друзья, что разделили этот вечер со мной! Я был очень счастлив выступать здесь для всех вас!

Я дождался, когда утихнут аплодисменты, и продолжил:

– А теперь я хотел бы еще кое-что сыграть для вас. Особенную музыку, которая делает меня таким, какой я есть.

С этими словами я подошел к роялю и подмигнул пианисту. Он тут же уступил мне место за инструментом.

Я решительно сел перед роялем, и пальцы тут же нашли нужные ноты, отправляя в зал мелодию моего сердца. Отправляя в зал мою любовь.

Яна

Я подскочила с кресла. Он и правда это делает – играет на рояле. Невероятно! Но он играл буквально минуту, а потом резко поднялся и снова подошел к краю сцены, крепко сжимая микрофон.