Весь мой мир сейчас катится под откос, друзья исчезают, знакомые испаряются. Из всего стабильного остается только наглый медведь, который знает, чего хочет. Насколько долго неизвестно, но по крайней мере здесь и сейчас, он все также остается себе верен.

— Игорь Смолин, твой отец, бизнесмен. Да? — сохраняя исполинское спокойствие, спрашивает мой защитник.

— Мой. И что? Что ты мне сделаешь? Моего отца здесь знает каждая собака, и не только здесь, — кичиться этим. – Теперь, зная кто перед тобой, вали, если проблем не хочешь. Ты никто, и звать тебя никак, поэтому уезжай и оставь мою девушку в покое. Мне еще ее наказать предстоит за то, что посмела крутить своим хвостом, как какая-то дешевка.

Миша ничего ему не отвечает, просто достает телефон, что-то в нем листает, потом подносит к уху. Я поднимаю голову, прислушиваюсь, но динамики недостаточно громкие, чтобы я услышала собеседника.

— Да, Игорь, рад слышать. У меня тут проблема небольшая, — пауза.

Выглядываю из его спины, смотрю на спокойное лицо. Потом перевожу взгляд на Лешу, который потихоньку начинает от удивления открывать рот.

— Нет, с делами все в порядке, и тем более мы с тобой в разных областях работаем. У меня с сыном твоим проблемы.

Теперь челюсть Леши в прямом смысле падает и руки свисают вдоль тела.

— Да он тут чудит, у тебя. На мое посягает. Ты бы сына приструнил, научил, как разговаривать с другими людьми. Все же, он у тебя еще ничего не добился, а ведет себя так, словно он — это ты

— Да что ты мелешь, думаешь, я поверю, что ты с моим отцом разговариваешь? — Леша кричит ему, но и шага вперед не делает, побаивается. Правильно делает похоже.

— Ты бы ему позвонил, сказал возвращаться домой. И объясни ему, что если я его еще раз рядом увижу в радиусе километра от моей женщины, устрою ему веселую жизнь. Прости, сам знаешь, как нервно я к этому отношусь. Поэтому лучше научи его хорошим манерам сам, договорились? Да, давай как-нибудь созвонимся. До связи.

— Ты хотел меня этим напугать? Я своего отца не... — и тут бывший жених запинается, достает из кармана трезвонящий телефон и, нервно сглотнув, принимает вызов.

Он запинается, что-то невнятное блеет своему отцу, а я вижу, как другие студенты осуждающе смотрят на меня. Они винят меня в том, что Смолину досталось.

— Хорошо, я тебя понял, — говорит бывший, сбрасывая вызов. — Какая же ты все-таки ш… Променяла меня на бабки. Ну окей, хорошей жизни. Посмотрим, как тебя этот залетный сначала поматросит, поохраняет типа свое сокровище, а когда уедет, бросит здесь, и ты приползешь ко мне. Только уже будет слишком поздно. Удачи, — презрительно бросает в мою сторону, а Миша молчит.