— Кирилл Борисович, что происходит? — Блядь, опять этот «Борисович». Выпорю на хуй, вот прямо сейчас, по её упругой попке! Шальные мысли заиграли всеми красками. Не знаю, что там отразилось на моём лице, но Даша ахнула и попятилась. Твою мать! Да что же ты творишь, девочка, кто же бежит от возбуждённого самца?

— А на что похоже? — Голос сел от желания, и я начал наступать на неё. А эта дурочка решила со мной беседы вести.

— Кирилл, послушай. — Ну хоть снова по имени, и на том спасибо. Она облизнула свои губки, а я мигом вспомнил, как они смыкались на моём члене. Ну Соколова, сама напросилась! Отступать ей было уже некуда, она упёрлась в стену прихожей, а я навис над ней. Она затараторила как радио. — Я всё отлично понимаю, взрослая девочка. Если ты переживаешь, что наш секс как-то повлияет на мою работу, то не стоит. Всё было прекрасно, но я профессионал и умею делить работу и всё остальное.

— Остальное? Ты так называешь наши отношения! — Даша зависла, а меня просто разрывало от эмоций. Это она так думает про нас? «Всё остальное».

— Ты не создан для семьи. Моногамия не для тебя. Все эти Барби, это часть твоего естества. Забудь про всё, что я говорила. Да для меня важна любовь и всё такое, но с тобой это совсем не вяжется. Это другое! Мне было очень хорошо, и я переступила свои принципы. Но я понимаю…

— Ни черта ты не понимаешь, Соколова!

— Да уж не глупее твоих, Барби! — Она обиженно поджала губки и возмущённо глянула на меня своими серыми, как грозовое небо глазами. В этот момент желание выпороть её просто зашкаливало. Но больше всего, хотелось сказать эти заветные слова, что люблю, что мне плевать на всех баб, живущих на нашей планете, что никуда её не отпущу, что она та единственная, ради которой готов весь мир перевернуть. Сам был в шоке от своих мыслей. Но я не мог! Не сейчас! Но и обуздать свои желания не мог. Просто схватил её, впился в приоткрытый ротик и потащил в раскрытую дверь спальни, словно пещерный человек, который поймал желанную добычу.

Пуговицы рубашки отлетели со звоном, так сильно я дёрнул ворот. Платье Даши затрещало от моего натиска, и его остатки оказались на зеркале, бельё улетело в сторону. Не знаю, как я так быстро стащил брюки, но всё заняло не больше тридцати секунд. И вот мы уже лежали на кровати, а я гладил её потрясающее обнажённое тело и целовал, впитывая стоны. Она, как мой личный наркотик, пьянила и возбуждала. Я выпустил из плена её губы и схватил ртом розовый сосок. Это просто блаженство какое-то, какая же она вкусная. Даша застонала так, что у меня случилось помутнение рассудка, а член затрещал, переполненный желанием. Я раздвинул её ножки и проник внутрь тесной дырочки. Какое наслаждение быть целиком в ней! Ничего лучше в моей жизни не было! Каждый толчок отзывался не только в теле, но и в сердце. Я брал её как зверь, не давая передышки. А она отвечала. Её тело выгибалось и стремилось навстречу, руки оплели мои плечи и вцепились мёртвой хваткой. Её ногти царапали мою кожу. Я врывался в её тело на бешеной скорости и не мог остановиться.