Вероника любит меня. Я верю ей и держусь за ее слова, чтобы не упасть.
Сейчас два часа ночи, и Люси крепко спит на двуспальной кровати в единственном приличном отеле нашего маленького городка. Мягкие игрушки, которые я смог засунуть в сумку, стоят на страже, как часовые, возле ее подушки.
Мой мобильный в руке, и я все жду, когда он завибрирует, но мама не пыталась связаться со мной. Ни звонка, ни сообщения, ничего. Сегодня вечером она была пьяна, а это значит, что она, вероятно, потеряла сознание, возможно, в собственной блевотине, так как меня не было рядом, чтобы вымыть ее. Почему я чувствую себя виноватым, не знаю, и это еще сильнее бесит.
Я сижу во внутреннем дворике, и раздвижная стеклянная дверь в комнату приоткрыта примерно на четыре сантиметра, так что я смогу услышать Люси, если она проснется, к тому же шторы открыты, чтобы я мог видеть ее. За моей спиной находится бассейн, который сейчас закрыт, так как не сезон. Если бы в нем еще осталась вода, я бы уже плавал, но он пуст. Как и я.
– Что делаешь, брат? – Нокс поначалу кажется черной тенью, но стоит ему выйти на тусклый свет крыльца, как он превращается в плоть и кровь. Мы пожимаем руки, и он опускается на старый пластиковый стул рядом со мной.
Мальчик-серфер выглядит так, словно я разбудил его в январе во время глубокой спячки. Наверное, так оно и было.
– Извини, что позвонил.
– Не бойся. Быть здесь – это часть моей работы. Когда-нибудь ты вырвешься вперед, станешь чьим-то куратором и сам будешь подрываться посреди ночи.