–Ты всего лишь играешь с ней, не так ли? - говорит он мне. –Ты думаешь, что ты такой крутой – играешь с ней, как будто она гребаная марионетка или что-то в этом роде. Тебе на нее наплевать. Черт возьми, тебя не волнует ничего, кроме себя.

–Ты слишком много на себя берешь, - говорю я ему. –Того, что я чувствую к ней, ты, черт возьми, никогда не сможешь понять. И знаешь почему? - Я немного наклоняю голову. –Потому что то, что есть у нас с Сигнетт, связано кровью – нашим прошлым, нашими трудностями и нашей волей к выживанию. Мы оба по-своему непостоянны, но мы стабилизируем друг друга, когда мы вместе. И это, Гэвин, то, чего у тебя никогда не может быть и не будет.

Сказав все это, я понимаю, что у меня перехватило горло. В груди тепло, а голова немного тяжелая. Может быть, из-за тяжести вещей, в которых я только что признался, или, может быть, из-за правды в них мне трудно дышать, но в любом случае, мне это нравится; мне нравится то, что я чувствую прямо сейчас.

–Пошел ты, Дорран, - выплевывает Гэвин, потому что он не может противопоставить тому, что я сказал, ничего даже отдаленно столь же значимого.

–Осторожно, Гэвин, - предупреждает Джейс.

–Все в порядке, Джей, - говорю я.

Его челюсть сжимается, но он все равно едва заметно кивает мне.

–Ты, должно быть, думаешь, что ты выше всех нас, не так ли? - Замечает Гэвин, затем смеется. –Ты повсюду угрожаешь и убиваешь людей; твоя задница обеспечена элитой и набита деньгами. У тебя, блядь, есть все, но это ни на секунду не меняет того, кто и что ты есть, Дорран Леджер.

–Гэвин, заткнись нахуй, - говорит Николь.

Я пристально смотрю на нее, от чего она съеживается и уходит в себя, затем снова смотрю на Гэвина.

–А кто именно я? - Я спрашиваю его.

–Монстр, - насмехается он надо мной.

Я смеюсь, затем потираю место под подбородком.

–И это все? Это лучшее, что у тебя есть? Монстр? Гэв, скажи мне что-нибудь, чего я, блядь, не знаю, чувак. ‐ Я выгибаю бровь. –Разве вы, люди, не называете меня чертовым принцем или что-то в этом роде? Разве быть таким не накладывает очевидный отпечаток того, что ты еще и... монстр? - Я снова смеюсь, затем качаю головой.

Его руки сжимаются в кулаки, когда он закипает.

–Но это то, кто ты есть, Дорран; кем ты всегда будешь – садистом, безразличным монстром. Я знаю, тебя это не волнует, но ты должен. И будь проклята Сигнетт за то, что выбрала тебя, а не меня, будь прокляты все те, кто думает, что тебя следует бояться. Потому что я, блядь, не боюсь тебя; мне жаль тебя. Мне жаль жизнь, которую ты ведешь, и то, что ты делаешь, чтобы убедить себя, что ты выше всего и вся. Мне жаль мораль, которую ты отстаиваешь, и … – он замолкает, и его глаза расширяются в полном шоке. Секунду спустя он опускает взгляд, и когда я делаю то же самое, я замечаю, что кровь равномерно растекается по его груди. Из пулевого ранения в его левую грудную клетку.