–Мило, - не могу не задуматься я.
Он смеется.
–Ну, они утверждают, что у них самые уникальные артефакты и тому подобное, поэтому я хотел их проверить. ‐ Затем он прищелкивает языком. –У Лэндона, моего жениха, самые странные интересы. Например, если вы посмотрите на него мимоходом, он покажется совершенно простым, солнечным парнем. Но когда ты увидишь вещи, которые он любит коллекционировать, ты, черт возьми, изменишь свое мнение. Я помню, как подарил ему одну из этих странных, сделанных из резины рук Франкенштейна на его день рождения в тот год, когда мы начали встречаться, и она у него до сих пор. Он использует его как пресс-папье в нашем офисе в кондоминиуме, и каждый раз, когда я вижу его просто лежащим на столе, клянусь, оно, блядь, придвигается на дюйм ближе к краю.
Я хихикаю.
–Ну, в этом нет ничего плохого. Я сама люблю сочетание сладкого и сумасшедшего. ‐ Мои щеки вспыхивают сразу после того, как я говорю это, и Джулиан, конечно, замечает.
–Ах ты, маленькая шалунья, ты что-то от меня скрываешь! - Он игриво толкает меня в плечо. –Расскажи мне все!
Я ухмыляюсь.
–Не может быть и речи, но могу сказать, что он милый, когда захочет, и абсо-блять-лютно чокнутый, когда он в настроении. Он просто…Не знаю, потрясающий.
Кто-то кашляет позади меня.
Я поворачиваюсь и хмуро смотрю на Мейва, на что он засовывает руки в карманы брюк и притворяется, что смотрит вверх и по сторонам.
–Я предполагаю, что здешний большой парень этого не одобряет, - замечает Джулиан.
Я закатываю глаза.
–Он ничего не одобряет.
–Извините
–Осторожнее, смотри куда идешь, Маверик, - насмехаюсь я. –Я не хочу, чтобы ты упал на задницу и сломал свою хрупкую тазовую кость или что-то в этом роде.
Джулиан смеется, и Мэйв бормочет что-то, чего я не могу разобрать.
Мы проходим мимо еще нескольких магазинов, а затем, наконец, доходим до