Она на вкус и запах как я, и целует меня в ответ, как будто я ее единственный источник существования.

Я отпускаю ее горло и притягиваю ее вплотную к себе, затем сажусь на пол. Она садится на меня верхом и продолжает целовать, собирая мои волосы в болезненный пучок.

–Боже, я бы хотел, чтобы твоя покойная мать наблюдала за нами прямо сейчас, в какой бы адской яме она ни находилась, - говорю я, затем прикусываю ее нижнюю губу, прежде чем пососать ее.

–Представь, как ее тело переворачивается в своей гребаной могиле, испытывая беспокойство при виде того, как мы пачкаем ее кашемировый ковер, - добавляет Сигнетт, затем смеется.

Я фыркаю, затем хихикаю.

–Я уверен, что мы представляем собой привлекательное зрелище, так что, по крайней мере, это есть.

Она улыбается мне сверху вниз, и это то, что трогает тебя; трогает что-то внутри тебя, потому что это значит больше, чем ты можешь выразить словами.

–Лучшее, - поправляет она меня, затем прижимается своими губами к моим, окутывая меня своим теплом.

63.

Позвольте мне подготовить для вас сцену,прежде чем я расскажу вам, что происходит прямо сейчас. Или, еще лучше, то, что я, Соло, команда и Маверик терпим в этот момент. Руками моей богини-подруги, конечно.

Мы семеро в VIP-клубе Эдди, Indulgence, и Сигнетт выпила слишком много, несмотря на наши с Мавериком попытки остановить ее. Она хотела сделать для нас всех вечеринку в центре города, но все, что она делала с тех пор, как мы сюда приехали, - это пила.

И...теперь она поет. Тоже ужасно, если жужжание в моих ушах является каким-либо показателем.