Хейзел нужно было приключение.

И поскорее.

Или, на худой конец, хорошая история, которую можно рассказать, когда она в очередной раз окажется в баре Мака и будет выслушивать новые теории Энни о нем и его замыслах против нее. Или планы Джинни и Логана обновить фермерский дом, когда та наконец-то решит переехать. Хейзел хотелось хоть раз шокировать друзей и саму себя. Хоть раз сделать что-то, совершенно ей не свойственное.

Но не сейчас. Сейчас взгляд Хейзел зацепился за криво стоящую книгу в отделе любовных романов, и ей было необходимо ее поправить. Откровенно говоря, это было ее работой. Хейзел подошла к стеллажу, по пути взглянув на дверь на случай, если кто-то пройдет мимо и решит зайти, но улицы пустовали. Стоял идеальный летний день, и казалось, что все жители Дрим-Харбора отправились на пляж или прогулку либо расслаблялись у бассейна, пытаясь насладиться теплом, пока не испортилась погода.

Даже Энни, заявив, что день слишком прекрасен, чтобы сидеть в четырех стенах, закрыла пекарню «Сахарная слива» пораньше и пошла гулять с сестрами у виноградника. Хейзел вздохнула. Она не сомневалась, что завтра узнает обо всем в подробностях, но не сможет добавить к разговору ничего, кроме захватывающей истории о криво стоявшей книге.

Она покачала головой. Нужно было вырваться из этого состояния. А какой лучший способ сделать это, если не уборка? За последние несколько лет, благодаря поддержке книжного клуба Дрим-Харбора и его любви к жанру, отдел любовных романов сильно расширился. Хейзел краснела от одного вида некоторых обложек, но раз это шло на пользу бизнесу, она была в деле.

Наклонившаяся книга к тому же стояла не на месте, поэтому Хейзел достала ее, стараясь не смотреть на полуголого мужчину на обложке, и уже собралась переставить, как вдруг заметила загнутый уголок одной из страниц.

— Это что такое? — пробормотала она.

Где банальное уважение? Человек даже не купил книгу, но отметил страницу? Хейзел чуть не выпалила: «Куда катится мир?» — но в последнее время она старалась все чаще подавлять свои старушечьи наклонности, поэтому все же промолчала.

Она открыла книгу на отмеченной странице и обнаружила подчеркнутое предложение. Подчеркнутое предложение в книге! Это совершенно неприемлемо! Немыслимо! Кто-то пришел сюда, испортил одну из книг и даже не удосужился ее купить!

Хейзел так и продолжила бы кипеть от злости до конца дня, если бы ее внимание не привлекла сама подчеркнутая строчка.

В ней не было ничего особенного. Содержательного или глубокомысленного. Но казалось, будто книга или тот, кто выделил эту фразу, обращался непосредственно к Хейзел.