— Хейз, — прошептал он. И это имя на губах показалось ему таким интимным. Он никогда прежде не называл ее так, но хотел.

Она отпрянула, округлив глаза за стеклами очков:

— О боже, о боже мой. Прости. Мне очень жаль. Не знаю, что со мной происходит.

Она попыталась встать, но обувь спадала с ног, и ей никак не удавалось надеть ее обратно.

— Эй. — Ноа взял ее за руку, удерживая рядом. — Спишем все на чернику.

Хейзел смягчилась и слегка улыбнулась:

— Очень крепкая черника.

У Ноа вырвался удивленный смешок.

— Да, именно.

— Мне не стоило этого делать. — Она подтянула колени к груди и опустила на них подбородок, махнув рукой на обувь и адресуя свои слова голым пальцам ног. — Я не это имела в виду, сказав, что мне нужна твоя помощь.

— Тебе не надо извиняться.

— Надо! — Хейзел повернулась к нему с серьезным выражением лица: — Я не об этом просила и не хочу, чтобы ты думал, будто я пыталась… не знаю… воспользоваться тобой.

Ноа рассмеялся бы, не выгляди она такой искренней и взволнованной.

— Хейз, не будь ты пьяна, я бы продолжил тебя целовать.

Ее глаза округлились еще больше.

— Правда?

— Да.

— Ох. Я не… То есть ты… это ты.

— Точно.

— А я…