– Ты приходил в школу.

– Я приходил навестить Нису и Сенем, но в тот день встретил только Нису.

– Демир, – я попытался улыбнуться, когда представился.

Я не знал Мустафу. Я понятия не имел, кто он такой, но он был дорог Нисе. Как он обнимал ее, как улыбался ей… Я очень хорошо это помнил, и это означало, что я могу узнать от Мустафы что-нибудь. Я мог бы узнать о ней. Он должен был знать Нису лучше, чем я.

Я собирался сделать все возможное, чтобы между дядей Онуром и моими родителями не возникло никаких разногласий. Должно быть, они остались довольны знакомством, потому что улыбались, глядя на нас.

Мама не хотела больше заставлять гостей стоять у входа, поэтому пригласила всех к столу. На протяжении всей трапезы отец и дядя Онур горячо говорили о работе. Пока они общались, Мустафа, сидевший рядом, вел себя очень тихо. Он говорил мало, только отвечал на заданные ему вопросы. За ужином мама не восприняла это слишком близко к сердцу, но, когда мы потягивали кофе после ужина, она засыпала Мустафу вопросами. Она расспросила его, откуда он знает девочек. Мустафа и они хорошо ладили.

Сегодня вечером я был таким же тихим, как Мустафа. Я старался вникать в разговор о делах, чтобы понимать, сложится ли это сотрудничество. Папа и дядя Онур увлеченно что-то обсуждали.

– Я не знал, что у тебя есть сын, дядя Онур.

Мама нахмурилась, когда я заговорил об этом, но я не стал останавливаться. Мы все взрослые. Нам стоило обсудить это.

– Мне пришлось отдать его в детский дом, когда я попал в тюрьму.

Я не мог понять, оправдание это или безразличие. Но я знал, что дядя Онур недолго просидел в тюрьме. И он не беспокоился о своем сыне в течение многих лет? Что за ерунда!

– И спустя столько времени ты вспомнил, что у тебя есть сын?

Я не знал, почему вдруг сорвался на дядю Онура. Может быть, потому меня самого бросил настоящий отец и я чувствовал в этом близость с Мустафой.

– Демир, это не твое дело, – вмешался мой отец, и по его суровому тону я понял, что мне следует заткнуться.

– Я прошу прощения, – пробормотал я, откинувшись на спинку стула. В этот момент, когда я прикрыл глаза, Мустафа посмотрел на меня с улыбкой. Очевидно, он единственный в этой комнате не злился на меня.

– Демир, почему бы тебе не взять Мустафу и не подняться в свою комнату, сынок? Может быть, вы захотите заняться чем-нибудь вместе.

Я повернулся и посмотрел на Мустафу, но его лицо ничего не выражало.

Поднявшись со своего места, я взглядом пригласил Мустафу встать. Он ничего не сказал, пока мы поднимались по лестнице в мою комнату. Видимо, он не слишком любил поговорить. Или молчал, потому что мы только что познакомились.