Я должна сдаться. Я не могла так поступить с человеком, которого называю своей сестрой, своим другом, с человеком, который подарил мне такую жизнь. Если бы не она, если бы она не забрала меня с собой, я бы не попробовала эту жизнь и не узнала Демира. Я не могла разбить ее сердце, не могла просто забрать у нее человека, которого она любила, мне следовало отойти в сторону. Я не имела права так поступить.
Я не хотела так себя чувствовать, не хотела так себя изматывать, не хотела плакать, но ничего не могла с собой поделать. Повернувшись к нему, я увидела, что Огуз пристально наблюдает за мной, пытаясь рукой убрать маленькую капельку, упавшую на щеку.
– Первый раз вижу, чтобы кто-то плакал на комедийном фильме. – Я попыталась улыбнуться и потерла глаза, когда он тихо это пробормотал.
– Мне что-то попало в глаз. Я не плачу. – Он посмотрел на меня с недоверием, когда я соврала. Однако я подумала, что могу действовать, потирая глаза.
– Тебе не понравился фильм?
Я не знала, как ответить на его вопрос, потому что не смотрела фильм как следует. Не знала.
– Нет, все в порядке.
– Ты даже не смотришь, – пробормотал он, и разочарование в его тоне отразилось на его лице.
Я не хотела делать этот вечер несчастным для него, но все происходящее было не в моих силах.
– Я смотрю, – настаивала я, снова обращая свой взор к фильму, а Огуз продолжал бормотать:
– Так что было в прошлой сцене?
Когда я перевела взгляд на него в ответ на его вопрос, стало ясно, что я снова лгу. Я сдалась и просто пожала плечами, как маленький ребенок.
– Может, пойдем куда-нибудь?
Пока я бессмысленно смотрела на него, он быстро подхватил коробку с кукурузой, лежавшую у меня на коленях, и поставил ее прямо под сиденье.
– Огуз, что ты делаешь?
Пока я смотрела на него непонимающим взглядом, он быстро поднялся со своего места и протянул мне руку.
– Пойдем, выйдем. Эта идея с кино была ошибкой с самого начала.
Я все еще не могла двинуться с места, в то время как другие люди в ряду кресел, в котором мы сидели, бросали на нас неприязненные взгляды.