Как и понимание, что, скорее всего, он окончательно разобьет мое сердце. Потому что он непостоянный, и ему вообще в принципе плевать на всех людей. А я, наоборот, вначале очень сильно отталкиваю, ну а потом с такой же силой привязываюсь.

Я обязательно буду страдать.

Только вот что с того. Потому что в данный момент меня наполняет эйфория.

Я придвигаюсь к Максу поближе и обнимаю его, осторожно кладу руку поперек его талии. Головой юркаю ему под руку. Укладываюсь щекой на грудь.

Он теплый. Немного жесткий, но все равно невероятно приятно вот так к нему прикоснуться. И его сердце размеренно стучит. Грудная клетка вздымается и опускается. Веду ладонью, чтобы прочувствовать лучше.

Вдыхаю осторожно его запах.

Даже не верится, что всего какие-то три-четыре часа назад я не знала, где он, и что, и летела к нему, в неизвестность, максимально рискуя вообще не попасть. Не найти. Не увидеть. Либо, наоборот, увидеть лишнее.

И вот я здесь, рядом с ним. И он со мной. И никуда не торопимся, и можно вот так лежать очень близко и думать, что будто бы весь мир в этот самый момент останавливается.

Не знаю, долго ли так лежим. Только в какой-то момент глаза начинают слипаться. Сказывается волнительный день, а может оттого, что мне рядом с ним просто спокойно и хорошо.

Вот так, спешила успокоить его, а вместо этого успокоилась сама.

Я засыпаю. Крепко, надолго и без сновидений. И догадываюсь об этом только в тот момент, когда открываю глаза.

По освещению понимаю. На улице день.

А еще по тому, что Макс лежит на боку, подперев голову согнутой в локте рукой, и не тушуясь, разглядывает меня.

— Привет, — бормочу.

И, боже, наверное, я выгляжу ужасно. Ведь перед тем, как уснуть, я не то, что не принимала душ, даже лицо не умыла.

Хорошо хоть не обнимаю уже. Должно быть, во сне откатилась и лежу теперь на некотором расстоянии от него.

— Привет.

— Ты… — тебя уже отпустило? — не сразу подбираю нужное слово.

— Ну…почти.

Потом отталкивается от кровати и поднимается на ноги.