— Ну же, наберись мужества, и давай сделаем это.

Он ухмыляется, но улыбка быстро исчезает, когда он пытается поднять руки.

— Черт.

Возможно, в другой ситуации я была бы взволнована, снимая рубашку с Мейкона Сэйнта. Но сейчас это медленный, мучительный процесс, в добавок Мейкон скрипит зубами, покрываясь холодным потом от боли, а я сочувствующе морщусь. И, как только дело сделано, мы оба выдыхаем с облегчением.

Его широкая грудь вздымается, когда он опирается бедром о стену.

— К черту ванну; просто избавь меня от страданий, Картофелька.

— Утопить тебя в ванне? — предлагаю я, выключая воду.

— Это займет слишком много времени. — Мейкон поднимает руку, чтобы потереть лицо, но останавливается, ругаясь себе под нос.

Бедняга. Окидываю взглядом полную ванну. Высокие медные борта. Рядом стоит небольшой табурет из тикового дерева. И это все. Черт. Сделав глубокий вдох, готовлюсь к мучениям.

— Тебе ведь нужна помощь, чтобы забраться сюда, да?

На секунду его лицо становится бесстрастным. Мы смотрим друг на другу, сталкиваясь с неизбежным.

Его губы медленно расплываются в улыбке.

— И сколько будет стоить эта услуга?

— Все в порядке. — Ложь. — Я закрою глаза.

Раздается низкий смешок.

— Я не против, если ты будешь смотреть.

— Не сомневаюсь. — Я тоже не против, и все же не собираюсь это делать.

Ох, тем не менее держать глаза закрытыми — настоящий вызов. Его теплый, твердый бок прижимается к моему, когда он слегка двигает бедрами, чтобы приспустить спортивные штаны. Не упрощает ситуацию и то, что когда я шарю руками, чтобы схватить его за талию, то натыкаюсь на то, что, по всей видимости, лучшая мужская задница, к которой я когда-либо прикасалась. И он еще называет мою задницу персиком.

Лицо пылает, я отдергиваю руку, но он все равно смеется.