Я залезла внутрь, думая о том, что снова оказалась здесь, в этом месте, пропитанном злом, но все равно было приятно ощущать твердый пол под ногами. Пахло отвратительно. На глаза навернулись слезы, хотелось вспомнить что-нибудь о маме. Но тут стоял запах гнилого лука и пота.

Моя старая комната стала местом хранения всякого хлама. Меня потрясло, сколько всего тут было. Мусор, одежда. Дрима и Бик просто свиньи. Внутри застыл беззвучный крик, я попыталась успокоиться. Нужно максимально использовать свое время здесь. Сосредоточиться, подумать и найти то, за чем я пришла. А нужно мне было все, что Бик получил от моей мамы. Мне хотелось уничтожить документы, которые найду и которые чем-то могли им помочь. И черт возьми, если останется время и голос внутри не будет постоянно твердить «дерьмо» при принятии решений, я бы хотела посмотреть, не осталось ли здесь маминых вещей. Несколько фотографий. Видео или что-то в этом роде.

Я знала, что мы с мамой хранили важные бумаги в гостиной, в ящиках стола, который однажды нашли на помойке задолго до появления Бика. Мы сами подняли его на пятый этаж, а затем покрасили. Я открыла дверцу и коснулась наших подписей, сделанных краской. Затем достала телефон и сфотографировала. Я не могла забрать стол, но фотография останется на память. Я словно с цепи сорвалась. Металась по квартире, распахивая шкафы и тумбы, чтобы найти еще какие-нибудь следы мамы. На холодильнике сбоку висел старый календарь на магните. Я пролистала его. И нашла, где маминым почерком были отмечены рутинные дела, а даты дней рождения украшены нарисованными шариками, чтобы подчернуть особенность.

Вернувшись к письменному столу, я снова открыла ящик и решила, что ошиблась. Все, что я увидела, – бесконечные стопки буклетов меню на вынос. Но потом обнаружила папки, которые подготавливала мама, благодаря чему я научилась платить по счетам. В последней папке хранилась важная информация. В ней были карточки социального страхования и мое свидетельство о рождении. А под всем этим лежал конверт, который я никогда не видела. Он был озаглавлен «Мое завещание». Я засунула его и все остальные бумаги, которые принадлежали мне, в рюкзак. Не думаю, что это то, ради чего Бик пытался заманить меня наверх. Но внутренний сигнал тревоги уже начинал звучать. Сердце колотилось, ладони становились липкими. Это просто паранойя: ведь, конечно же, поездка в офис к юристу требует больше времени, чем я тайком провела здесь.

Я бросилась к складному столику у входной двери, на нем обычно лежали ключи и всякая мелочь. Все так и осталось, только теперь на нем было гораздо больше всего. Я пролистала газеты и почту. Ничего примечательного. Некоторые из них упали на пол. И в тот момент, когда это произошло, я услышала звук, похожий на тихий детский плач.