– Да, – поддерживаю я Сьерру. – Моя мама говорит так же перед тем, как дать ложкой по лбу.

– А что, это идея. Раз уж я скоро стану опекуном, надо завести себе такую ложку.

– Ты видела его задницу? – шепчу я, не в силах осмыслить ту информацию.

Йен гордо кивает, а Сьерра в отчаянии трет висок.

– На нем были боксеры! – громко заявляет она.

Нашу перепалку прерывает писк пейджера – и, прочитав уведомление, я бледнею.

Мистер Джун. Проклятье!

Не говоря ни слова, срываюсь с места. Слышу, Йен и Сьерра что-то кричат мне вслед. Жаль бросать их без объяснений, но случилась беда.

В палате мистера Джуна – настоящий ад. Белла и Софи хлопочут вокруг кровати: увеличивают подачу кислорода, укладывают пациента в правильное положение. Мониторы пищат. Я задыхаюсь.

– Доктор Ривера! – зовет Софи.

Это приводит меня в чувство. Все очень серьезно, если она обращается ко мне так.

Мы теряем пациента. Что делать? Он ведь оставил распоряжения… Никакой реанимации.

Мир уходит из-под ног.

– Остановка сердца! – кричит Белла.

Нельзя. Нельзя ничего предпринимать.

Но я отталкиваю Беллу в сторону, жестом показывая, что нужно сделать искусственное дыхание. Быстро взобравшись на кровать и сев на ноги мистера Джуна, нависаю над ним и приступаю к массажу сердца.

Чувствую присутствие Сьерры, которая прибежала за мной, но не оборачиваюсь. Даже когда она спрашивает Софи, чем помочь.

Молча давлю на грудь старика, ломаю первое ребро, второе, но не могу остановиться. В голове пусто – и одновременно столько мыслей, что почти больно. Не отрываясь, смотрю в лицо человека, который читал мне лекции о жизни и чья болезнь вызывала у меня животный ужас.

В его лице нет красок. Он совсем не похож на себя, и это невыносимо. Да, знаю, он не хотел всего этого, но…

Не могу остановиться.