Клэр сжала губы, еле сдерживаясь.

– Клэр, я все понимаю. Вы уж мне поверьте, еще как.

– Вы, блин, и понятия не имеете, каково мне сейчас! – Повернувшись к Энджи, девушка обожгла ее взглядом зеленых глаз. – Всю жизнь я была Клэр Толлет. Потом приезжаете вы, и я уже не знаю, кто я! Как вам удается ломать людям жизнь и спокойно спать по ночам?

– Нет, я знаю, каково вам. Вы же сами понимаете, что я-то знаю.

Их взгляды скрестились. Ни одна не желала опустить глаза первой.

Над головой кружили и кричали чайки.

– Не забывайте, я была подкидышем из «ангельской колыбели». Меня бросили в бэби-бокс, полоснув по лицу ножом, отняли прошлое, лишили воспоминаний. Потом меня подобрали, скрыв, откуда я, буквально заменив мной погибшего ребенка. Мне лгали всю жизнь, говорили, что фотографии младенца, снимки погибшей девочки – мои. Меня даже назвали так же, как ее. А потом вся эта паутина обмана разорвалась, и я узнала, что у меня была сестра-близнец, что я дочь гнусного торговца секс-рабынями и юной девушки, которая прошла через его руки. Человека, который пытался убить меня и убил мою мать и сестру. – Энджи помолчала, по-прежнему глядя Клэр в глаза. – Поэтому я понимаю, что вы сейчас переживаете, и хочу вас поддержать. Я через это прошла. Рано или поздно вы придете к выводу, что правда лучше лжи, что подведена некая черта и можно жить дальше. Не только вам, но и другим, которых тоже коснулось это преступление. Ведь мы не в изоляции живем.

Клэр яростно глядела на Энджи мокрыми глазами.

– Вот, я вам кое-что принесла. – Из внутреннего кармана Энджи вынула пластиковый файл со страницами дневника Жасмин, которые отсканировал для нее Мэддокс, и протянула девушке.

– Что это?

– Ваша биологическая мать вела дневник и в том страшном контейнере. Это доказательство, которое будет использовано в суде, но Мэддокс сделал мне и вам копию. Эти страницы в некотором роде наследство Жасмин и теперь принадлежат вам, как ближайшей родственнице. – Энджи помолчала. – Она писала это, обращаясь к вам, Клэр.

Девушка наконец опустила глаза на убористые строчки.

– Ближайшая родственница, – повторила она, взяла страницы и начала читать. Когда она пробежала начало, из нее словно выкачали силу: колени у Клэр подогнулись. Попятившись, она присела на деревянную скамью у перил. Придерживая волосы, которые трепал ветер, она читала довольно громким шепотом: – Звездочка ясная, звездочка яркая, первая звездочка на небе сегодня… Я заглянула в Твои глазки и увидела, что они зеленые, как река, изменившая меня. И я назвала Тебя Клэр. Придет день, когда мы с Тобой вместе будем сидеть у походного костра, Клэр. Однажды мы отсюда вырвемся и обретем свободу…»