— Что ты такое говоришь? — мужчина попытался меня обнять, но я отталкиваю его руки.

— Знай, что если мне скажут, что ребёнок родится больным, я все равно его рожу! А знаешь почему? — тело сотрясают рыдания, и я уже не отбиваюсь от мужских руки и позволю себя обнять.

— Почему? — муж прижимает меня к себе и осторожно гладит по голове, пытаясь успокоить.

— Потому что я люблю его. И буду любить любым. И ребенка, что вынашивает Мила, я тоже люблю. И прошу тебя, дай ему шанс, пожалуйста, — я утыкаюсь носом в мужскую грудь и всхлипываю, а муж пересаживает меня к себе на колени и осторожно, успокаивающе поглаживает, убаюкивая, словно ребенка.

— Ты права, во всем права, — шепчет муж, и я немного успокаиваюсь. — Я сделаю, как ты хочешь. И если же что-то с ним будет не так.

— То ты его вылечишь, — отвечаю уверенно.

— Вылечу, — соглашается муж.

Глава 13

Глава 13

После того разговора наши отношения изменились. Не скажу, что я все простила и все стало как прежде. Нет. Как прежде уже никогда не будет. Все стало по-другому. В отношениях мы взяли паузу. Хотя бы потому, что мы с мамой поехали в санаторий.

Пока меня не будет, муж поклялся, что обследует Милу от и до в своей клинике и не будет скрывать от коллег и партнера факт того, что он решил воспользоваться услугами суррогатной матери. О моей беременности я просила молчать до последнего. Я не была суеверной, но боялась, что сглазят. Вот такое иррациональное решение, но Богдан обещал его выполнить.

Я заметила, что мама воспряла духом, когда увидела, что наши с Богданом отношения стали получше. Мы заехали в санаторий и расположились без проблем. Маме в тот же день назначили процедуры и оздоровительные мероприятия. Но основными рекомендациями, естественно, был покой, как, впрочем, и для меня.

— Я знаю, что обещала не вмешиваться, но очень переживаю за вас с Богданом, — мы лежали перед бассейном, загорали и наблюдали за семьей. Муж с женой еле справлялись с двумя девочками-погодками, а старший сын делал все, чтобы его не вовлекали в общее веселье.

— Мам, прости, что заставила тебя так переживать и нервничать, — мне было стыдно, что, не выяснив все до конца, я рассказала маме.

— Не стоит за это извиняться, — мама похлопала меня по руке, успокаивая и давая понять, что не сердится. — Ты сама скоро станешь мамой и поймешь, что материнское беспокойство никуда не денешь. Это неконтролируемый процесс, — мамуля рассмеялась. — Вы с ним помирились? Расскажешь?

— Расскажу, но это слишком невероятно. Не знаю, поймешь ли ты меня, — я понимала, что мама может рассуждать не так, как я. — Ты, наверное, слышала про суррогатное материнство?