– Хорошо, фройлен. Сколько человек высадилось вместе с вами?

– Как видите, ни одного!

– Вы любите шутить, фройлен? Это хорошо. Мне нравятся веселые люди! А знаете почему?

Ольга молчала, с ненавистью глядя на немца.

– Потому что после нескольких часов пыток они начинают плакать. И этот липовый героизм куда-то исчезает. Это смешно. Об этом мы более подробно поговорим сегодня вечером, если вы сейчас правдиво не ответите на все наши вопросы.

– Что вы с ней нежничаете, господин оберштурмбанфюрер? – нервно спросил лейтенант.

– Я надеюсь, что она согласится с нами сотрудничать, лейтенант Вебер. Занимайтесь поисками. Я выделил вам достаточно людей. А эту я увожу с собой. С партизанами не можем разобраться, а тут еще и разведка! Я уехал, лейтенант! Русскую в машину!

Двое солдат подняли Ольгу и потащили к машине Петермана. Затолкав девушку на заднее сиденье, солдаты сели по обе стороны от пленной. Машина рванула в город, разбрызгивая за собой весеннюю слякоть. Петерман всю дорогу молчал, размышляя, как привлечь русскую к сотрудничеству. На связистку это молчание действовало угнетающе. Она думала над тем, как добраться до оружия и застрелиться. Ольга боялась пыток. Выполняя задания в тылу врага, она видела людей, которые подвергались издевательствам со стороны немцев. И именно после таких картин в нее вселился страх – страх боли, страх унижения. Петерман чувствовал состояние девушки. Эсэсовец был наполовину уверен, что в лице этой русской он найдет себе сообщника и ликвидирует одним махом и диверсантов, и партизан. По крайней мере, он хотел в это верить.

************************************

– Стой! Кто такие? – раздался голос из кустарника.

Отряд Стрельникова остановился. Капитан дал знак, чтобы все оставались на своих местах.

– Свои! – ответил капитан. – При себе имеются документы. С кем имеем честь?

– Со своими! – ответил голос.

Из кустов вышел Улиев. Капитан двинулся навстречу незнакомцу.

– Стоять!

Сзади щелкнули затворы автоматов. Со всех сторон на разведчиков было направлено оружие.

– Ну, что ж вы, не русские, что ли? – спросил незнакомец.

Стрельников осмотрел людей. Одеты были кто во что горазд. В одежде присутствовали и элементы полицейской формы, и деревенские фуфайки, и даже штаны от немецкой формы. Человек, который стоял перед Стрельниковым, судя по всему, был главным. Оставалось только понять, партизаны это или дезертиры, спрятавшиеся в лесу.

– Отчего ж? Русские, – спокойно ответил капитан.

– Хорошо по-нашему говоришь.