— А ты как думаешь? — спросила я.

Кэйди проживала все через танец. И хорошее, и плохое. Но особенно это был ее способ справляться с тревогой. Когда мы рассказали ей всю правду о Джоне, она заперлась в студии на недели, пока не разобралась с чувствами и не смогла говорить о них. Так же она поступала, когда мы потеряли Чонси. Когда влюбилась. Когда пережила первое разбитое сердце. И теперь, ожидая ответа после прослушивания в труппу, она практически не прекращала танцевать.

Губы Роана дрогнули, он обнял меня за плечи:

— Пойдем, — сказал он, забрав конверт из моих пальцев и повел меня к лестнице. — Только не спалите дом, — крикнул он мальчишкам.

— Если успокоишь маму, мы будем ангелами! — крикнул в ответ Макс.

Роан рассмеялся:

— Посмотрим.

Мы спустились по лестнице в помещение, которое Роан построил специально для Кэйди. Я не могла не улыбнуться, осматривая пространство, когда мы вошли: одна стена полностью зеркальная с балетным станком, противоположная — сплошное окно с видом на Сидар-Ридж. Это место было волшебным, и Кэйди плакала, когда впервые его увидела.

Так же, как я плакала, когда он оплатил ремонт моей машины много лет назад, и когда он купил для меня The Brew. Роан обожал баловать своих девочек.

Из колонок доносилась классическая музыка, пока Кэйди кружилась по залу. Я могла и не знать названия каждого движения, но знала точно: каждое ее па, каждый поворот и прыжок заставляли меня чувствовать.

Закружившись еще раз, она остановилась прямо перед нами, улыбаясь и тяжело дыша:

— Привет. Уже время ужина?

— Нет, — начала я. — Я… то есть твой папа… то есть мы…

Роан сжал мое плечо и протянул Кэйди конверт:

— Это пришло по почте.

Она взяла его осторожно, вглядываясь в обратный адрес:

— Он тонкий, — прошептала она.

Роан наклонился, чтобы поймать ее взгляд:

— Маленькая Танцовщица, неважно, что там написано. Ты потрясающая. Ты добилась того, о чем большинство может только мечтать. Но главное — ты нашла то, что любишь. То, что зажигает тебя. Никто и ничто не сможет это у тебя отнять. Ты будешь светить этим светом, где бы ни оказалась.

Глаза Кэйди заблестели, и она бросилась к нему на руки: