Я постоял на крыльце несколько минут. Выглянул и увидел группу зевак, пристально разглядывавших мой «бугатти».

— Бо? — Я обернулся и увидел Альфреда Льюиса.

— Доброе утро, тренер.

— Привет, Бо, я рад видеть, что ты вытащил голову из задницы.

— Я знаю, я должен был прийти сразу, как только узнал об аварии, но, честно говоря, было нелегко понять, что делать, и... и, видимо, я так же быстро перехожу к сути, как и принимаю плохие решения. Мне жаль.

Он молча кивнул. Его взгляд казался более снисходительным, чем в нашу последнюю встречу. — Иногда недостаточно просто извиниться.

— Я знаю это.

— Моя дочь не стесняется в выражениях, — для меня это не секрет, как и для тебя. Кроме того, она гордая поэтому, в отличие от того, что ты думаешь, Пенни ничего не рассказала нам о том, что произошло между вами. Мы не задавали никаких вопросов. Однако очевидно, что что-то уложило её на лопатки, и я говорю не про аварию. — Тренер стоял рядом со мной и смотрел в сторону моего дома. — Ты хороший парень, несмотря на то что тебе пришлось пережить, у тебя нет заскоков в голове, и я знаю, что ты планируешь помогать детям, оказавшимся в трудной ситуации, как случилось с тобой.

— Кто вам сказал?

— У рабочих в твоём старом доме длинные языки.

— Я не хотел, чтобы об этом узнали.

— Слишком поздно. Привыкай видеть свои машины в окружении зрителей.

— Тренер, единственное, к чему я хотел бы снова привыкнуть, — это Пенелопа.

— Она не хочет тебя видеть, и я её понимаю. Мы надеялись, что ты придёшь в больницу, но каждый раз, когда дверь открывалась, а на пороге стоял не ты, её расстройство и разочарование были ощутимы. Думаю, для неё те моменты были худшими.

Я положил руки на перила и крепко их сжал.

— Знание этого причиняет мне боль. Я не знал об аварии, я был уверен, что она уехала в Сан-Франциско. Мы сильно поссорились, не разговаривали несколько дней.

— Она так и не уехала, а эти ублюдки из Everlast отозвали предложение.

Услышав эти слова, я ощутил в груди вину. И это была боль в тысячу раз сильнее всех остальных; я не только не был рядом, но и стал причиной ещё одной катастрофы.

— Тренер Льюис, если бы я только мог поговорить с ней. Если бы Пенелопа получила возможность оскорбить меня, может, это помогло ей выплеснуть эмоции.

— Врачи ясно дали понять: она не должна расстраиваться. Жизнь моей дочери изменилась к худшему за считаные часы. Она достаточно сильна, и мы всегда рядом, чтобы это исправить, но есть ощущение, что ей понадобится гораздо больше времени, чем предполагали.