— Ты ошибаешься, это будет своего рода семейный дом.

— После подписания пятилетнего контракта он передумал и переедет на Лунный бульвар. Но мне интересно, почему кто-то такой жестокий открыл двенадцать семейных домов по всей стране.

Я посмотрела на отца.

— Ты с ним продолжаешь общаться? — спросила обвиняюще. Он не ответил. — Не могу в это поверить. Ты на его стороне! — рявкнула я.

— Я ни на чьей стороне, это не игра, это ситуация между вами, которую нужно прояснить.

Схватив костыль, я встала со скамейки и поспешила домой, шагая слишком быстро.

— Пенни, не беги.

— Оставь меня в покое.

Отец догнал меня.

— Он действительно заботится и сожалеет. Поговори с ним и дай ему шанс извиниться.

— Я не хочу тебя слушать, как и этого ублюдка!

— Не беги, ты можешь упасть.

— Не говори мне, что делать, ты ничего обо мне не знаешь, тебе на меня наплевать! — закричала я в припадке истерической ярости.

— Не говори ереси.

— Ересь в том, что ты поддерживаешь того, кто сделал это со мной! Я потеряла всё из-за этого сукина сына, а ты, мой отец, его оправдываешь!

— Я просто говорю, что сесть в ту машину, решила ты!

— Он заставил какого-то грёбаного консьержа вышвырнуть меня из дома, а потом отказался меня слушать. Держу пари, твой подопечный тебе не рассказал!

— Да, он мне рассказал, и Гаррик чуть ему не вмазал.

— Если ты в курсе и продолжаешь его защищать, то всё хуже, чем я думала.

Мама видела, как мы идём обратно.