Секретарь вспомнил о пакетике со снотворным, которое передала медсестра. Видимо, оно уже было ни к чему. Учжин тихо закрыл дверь, стараясь остаться незамеченным. «Давно он так крепко не спал… Организм настолько истощен или дело в этой девушке?»

Юми крепко держала Чинука за руку, будто мама ребенка, и смотрела, как мирно тот спит. Она не понимала, что чувствует, но ее сердце трепетало. Юми долго сидела так, пока в какой-то момент не опомнилась и не бросила взгляд в окно. Уже совсем стемнело.

– Почему это нельзя? – обиженно спросила Хэри у Учжина перед палатой Чинука. Он строго-настрого сказал Наён не говорить, где находится босс, но Хэри просто выклянчила у нее адрес своими рыданиями. Беспокоясь за любимого, она сразу же приехала и никак не ожидала, что ее могут не пустить в палату.

В другой раз Учжин, может, и пошел бы навстречу, однако сегодня был непреклонен:

– Директору нужен покой.

– Я только на минутку, просто посмотрю на него.

– Нет. Если он проснется, настоящая буря обрушится и на меня, и на вас.

– Секретарь Чан…

– Лучше отправляйтесь домой. Как только директор проснется, сразу передам ему, что вы заходили, и позвоню вам.

– Но как я могу уйти, даже не взглянув на него? – взмолилась Хэри, чуть не плача. – Я ведь даже не усну, потому что сильно переживаю!

– Что ж, тогда возьмите это, – сказал секретарь и протянул ей небольшой сверток.

– Это еще что такое? – удивилась Хэри, рассматривая бумажный пакетик с логотипом больницы.

– Очень сильное снотворное. С ним вы точно заснете, – серьезно ответил Учжин.

– Что?! Снотворное? Чан Учжин! Решили поиздеваться надо мной?

Учжин сразу ответил:

– Снотворное не рецептурное, так что можете не переживать. Если оно вам не подходит, врач выпишет рецепт прямо здесь.

– Секретарь Чан!

– Тсс! Говорите тише. Разбудите директора.