Она запрокидывает голову, обнажая красивую шею. Я не могу сдержать улыбки, наблюдая за ней.

Затем я замираю прямо с лопаткой в руке, глядя, как моя жена по собственному желанию обнимает сначала Стиви, а затем Инди. Инди возвышается над ней, и это заставляет их хохотать еще сильнее.

– Все в порядке? – спрашивает Кай, выходя на задний двор после того, как уложил Макса спать.

– Ты это видел? Кеннеди их обнимала?

Брат хмурит брови, не сводя с меня глаз:

– Да? Что тут особенного?

Особенное – то, что Кеннеди, которая не привыкла к нежностям и в таких ситуациях чувствует себя неловко, только что обняла двух женщин, с которыми познакомилась совсем недавно. Я с гордостью наблюдаю за ней.

Вчетвером они направляются на задний двор, в патио, где накрыт стол для ужина. Солнце почти скрылось за горизонтом, но гирлянды, подвешенные над столом, дают достаточно света, и я вижу, как Миллер обнимает Кеннеди за плечи, как будто она ее младшая сестра, хотя Кеннеди старше.

Кеннеди обнимает Миллер за талию, и они усаживаются рядом. Моя невестка достает из холодильника пиво и предлагает Кеннеди «Корону». Та кивает, и вот между пальцами Миллер оказываются четыре бутылки пива, которые она несет к столу.

– Спорим, это пиво не для нас? – спрашиваю я брата: мы оба наблюдаем за ними, скрестив руки на груди.

– Нет ни малейшего шанса.

– И это твоя невеста… – напоминаю я ему.

– А это – твоя жена!

Я не могу сдержать легкой улыбки. Как же приятно это слышать!

Зандерс и Райан подают на стол начинку для бургеров и соусы, а мы с Каем – булочки и котлеты, в том числе вегетарианские для Инди. Рио следует за мной с картошкой фри и бутылкой текилы.

– Кто хочет? – спрашивает он, когда я сажусь на свободное место рядом с Кеннеди. – С тех пор, как вы стали слишком старыми, чтобы опрокидывать шоты один за другим, мы пьем текилу маленькими глотками.

– Жаль, что нам уже не по двадцать пять, – замечает Зандерс.

Стиви поднимает руку:

– Я не могу. От текилы меня клонит в сон.

– Серьезно? – спрашивает Миллер. – А я от нее возбуждаюсь.